Я тоже много фраз знаю. Много людей знают подобные фразы. И что?

Ну, во-первых, Глеб... он такой...
А во-вторых, ты себе отдаёшь отчёт, что большинство пользователей подростки? Не знаю, достиг ли ты на самом деле подросткового возраста и знаешь ли ты особенности психики и, исходя из неё, поведения людей лет с 11 до 18, но представь себе ситуацию, что у такого человека ощущение, что его не хотят понять родители, что к нему придираются учителя и чморят одноклассники. Этот человек заходит в сеть в поисках хоть чего-то более лучшего, чем в реале, и получает то же, от чего пытается спастись в инете. Последствия этого? Любые: подросток сам вступит перепалку с обидчиком, впадёт в двухдневную депрессию, напьётся, сам на ком-то сорвётся, суициднётся... Но, ты же не видишь и не знаешь того, кому нагрубил, поэтому последствия тебя не волнуют. Ты сбросил негатив - и тебе хорошо.  Я взрослый человек давно перешагнувший рубеж неустойчивости, но мне было о-о-очень неприятно читать то сообщение.
Я уже высказалась в чате, что несправделиво ответил. Но какая разница - мы не знакомы. Советую запомнить изречение одного американца "Всегда будь вежлив со всеми - ты же не знаешь, кто окажется в числе двенадцати присяжных на твоём суде" .

***
Вылетев на рассвете, утром следующего дня Глеб и Алиса уже были над островом Буяном. Алиса окружила облаком невидимости мотоцикл, на котором она ехала позади мага, но проверить, на сколько её защита была успешной, не представилось возможности – за время полёта им не встретился ни один патруль Магщества. Подлетая к магическому куполу над островом, Бейбарсов ощутил безудержное ликование – наконец вернуться к тому привычному и родному миру волшебства и магов.
- Что смеёшься?! – потеребила его сзади его за ухо Алиса.
- Я смеюсь? Не заметил, - ответил маг, широко улыбаясь.
- Ты не просто смеёшься, ты хохочешь. Рад?
Бейбарсов не ответил, он начал сильнее всматриваться в остров с замком и драконбольным полем, золотистыми песчаными берегами и густым тёмно-зелёным лесом.
«Он в любое время красив», - подумал Бейбарсов. 
- Приготовься! – скомандовал маг, подлетая к точке перехода.
«Надеюсь, что в школе никаких катаклизмов не случилось и Черноморов не заблокировал заклинание Грааль Гардарика».

- Доброе утро! – поздоровался академик Сарданапал с собравшимися на завтрак учащимися. - Надеюсь, все живы и здоровы? А что случилось с Бейбарсовым? Он заболел или решил проспать завтрак? – поинтересовался Черноморов, не найдя взглядом Георгия за столом, где было его место.
- Очки протри! – раздался в гробовой тиши, которая образовалась, когда все обратили внимание на пустующее место за столом, приглушённый, похожий на змеиное шипение голос.
- А-а, Гоша, - заметил Сарданапал мальчика за другим столом, - разве я пересаживал тебя за другой стол? Напомню, что за каждым учеником закреплено определённое место, и менять его могу только я.
- Но сейчас каникулы - я думаю, что можно отойти от правил, академик. Погода-то какая! – развалившись за столом ответил черноволосый паренёк с острым взглядом, не обращая внимание на испепеляющие взгляды Медузии и Поклёпа.
- Н-да, погода, - замялся глава Тибидохса. – Ну, хорошо, сиди пока здесь.
Сарданапал взмахнул руками и из ларцов выпрыгнули молодцы и начали разносить скатерти. Столу, за который пересел Гоша Бейбарсов, досталась заветная пирожковая скатерть-самобранка.
- Смотрите, академик, - шепнула на ухо Сарданапалу Медузия, показав подбородком в сторону Георгия, - вот его дар. Он может пророчествовать, где получит личную выгоду. И на занятиях он садиться на те места, вдалеке от которых в этот день проходятся преподаватели.
- Зомбировать его! – рявкнул над другим ухом завуч так, что Черноморов подпрыгнул.
- Интересное предложение, - промямлил академик.
- Обычно я против, - присоединилась к разговору Зуби, оторвавшись от своего «салата красоты» из овсяных хлопьев и цукат с орехами, заправленного сливками, - но сейчас я в словах Поклёпа Поклёпыча вижу толк. Не далее как вчера я была в библиотеке, и Абдула поделился со мной своими наблюдениями: Гоша Бейбарсов очень увлекается чтением старых газет, особенно его интересуют разделы криминальных событий. Особенно статьи о преступлениях Глеба Бейбарсова. По-моему, мальчик не с того человека рисунки снимает, чтобы вышить полотно своей жизни. Конечно, зомбировать его не надо, - она стрельнула глазами из-под толстых линз в сторону младшего Бейбарсова, который из порожков сделал человечка (один пирог – стопа, один - голень, один – бедро, большой расстегай с рыбой – тело, один пирожок – кисть, один – предплечье, один – плечо, ватрушка с черникой – голова) и теперь заставлял его плясать среди тарелок, -  но провести с мальчиком воспитательную работу необходимо.
- Если бы он знал, как плохо кончил его брат, Гоша был бы более благоразумен, - поправив шаль, предположила Ягге.
- А ты думаешь, что он не знает? – хмыкнул Тарарах. – Всё он знает, но это же Бейбарсов – он думает, что он умнее всех на свете и что не допустит ни каких ошибок и потерь.
- Он действительно очень способный – на сегодняшний день он самый лучший ученик среди всех учащихся, и при этом не зубрила и не «ботаник», - сказала Зубодериха. – Классический случай сочетания гения и злодея в одном человеке.
- Ну-ну, Зуби, - остановил её Сарданапал, - не рано ли говорит о злодее. Да и на счёт гения я бы поспорил… Пока рано делать выводы.
- А потом поздно будет! – выпучил глаза Поклёп.
Дверь Зала Двух Стихий отворилась и в дверном проёме показалась голова сфинкса, что охранял двери кабинета главы Тибидохса. Существо нашло взглядом хозяина и пристально посмотрело ему в глаза.
- Что? – воскликнул Сарданапал и встал так резко, что его стул опрокинулся. Все в зале оторвались от завтрака и уставились на него. – Меди, где Гроттер?
- Она на поле, с командой, - не понимая в чём дело ответила Горгонова.
- Что случилось? – спросила Ягге.
- Ничего. Почти ничего... Я сейчас, - ответил академик и поспешил выйти из залы. Сарданапал был так шокирован тем, что узнал от сфинкса, что только пройдя две лестницы, вспомнил о своём умении телепортировать и, исчезнув посреди одного коридора, оказался посреди другого коридора, ведущего в его кабинет. Всё было так, как и сообщил сфинкс – около дверей его кабинета стоял немного изменившийся Глеб Бейбарсов: его плечи стали шире, фигура потеряла юношескую тонкость и в руках была не трость, а рука девушки, сидящей на полу у кабинета Сарданапала, которую Бейбарсов пытался поднять.
- Вставай! – приказал он девушке.
- Не хочу, я устала, - прохныкала она.
- Вставай, ты почти сутки сидела, походи.
- Я лучше бы полежала, - пыталась вырываться девушка.
- Здравствуйте, - произнёс Черноморов.
Девушка резко встала и улыбнулась академику.
- Здравствуйте, академик, - поздоровался Глеб, - позвольте вас познакомить с Алисой Буйновой.
Алиса протянула академику бледную ладонь с бордовыми ногтями.
- Пожизненно-посмертный глава школы магии для трудновоспитуемых юных волшебников «Тибидохс», лауреат премии Волшебных Подтяжек, академик Сарданапал Черноморов, - представился маг и пожал протянутую руку. – Можно просто академик Черноморов. Прошу, - он открыл дверь кабинета. – Присаживайтесь, - кивнул Сарданапал гостям на два кресла у стола. – Как вы добрались до острова? – усаживаясь за свой стол поинтересовался академик – ступа Глеба была давно разбита.
- Хорошо, - ответил парень, - мы не встретили патрули Магщества.
- Рад за вас. Чем могу помочь?
Книги по чёрной магии, запертые в клетке, почуяв Бейбарсова, зашелестели почти с нежностью и попытались вылезти к нему через прутья. Академик, прошептав Пошли вонус, выпустил в сторону клетки зелёную искру и книги с шипением отпрянули от прутьев, скучковавшись в центре клетки.
- Гибнут люди, - начал Бейбарсов, зная за какие ниточки надо дёргать эту бородатую марионетку. - Чтобы это остановить необходимо снять заклятье на крови, которое было наложено не так давно по магическим временным меркам – лет восемьдесят-девяносто назад. Необходимо найти мага, наложившего его или его потомка. Поскольку проклятое место находится в России, то я предполагаю, что и маг, наложивший заклятье, обучался в Тибидохсе. Может быть, кто-то из преподавателей знает, чья эта магия, - закончил излагать причину своего появления в школе Глеб и, скрипнув кожаной одеждой, обеспечивающей защиту от ветра в полёте, протянул через стол Черноморову щепку, отломанную от края люка.
Академик поправил очки и, взяв щепку, начал осторожно её исследовать.
- Я не могу сказать, кто применил магическую силу, - вздохнул Сарданапал. – Покажу эту вещь другим преподавателям. Это займёт время. Конечно, если это был не маг-иностранец. Я сообщу вам, когда все преподаватели осмотрят этот кусок дерева. Думаю, это будет не раньше обеда.
- Спасибо, - встал Бейбарсов, понимая, что аудиенция с главой Тибидохса окончена. – Алиса, - позвал он напарницу, но той было не до него – она рассматривала оружие на стенах, читала названия книг в шкафу и в клетке. – Алиса! – с нажимом в голосе повторил Глеб.
Буйнова перевела взгляд от книг на академика.
- А вы покажите мне своего дракончика? – словно мурлыкая спросила она Сарданапала.
- Простите? – не понял Черноморов.
- Алиса первый раз в магическом мире и поэтому для неё здесь всё ново. Она очень хотела увидеть огнедышащих драконов, - пояснил Бейбарсов.
- А, понятно. Сейчас Соловей как раз тренирует команду и драконы выпущены, так что можете сходить.
- Приближается какой-то матч? – поинтересовался маг.
- Да, мы через неделю играем с гандхарвами. Соловей даже пригласил Таню в помощь.
- Гроттер? – севшим голосом спросил Бейбарсов.
- Да, - ответил академик, внимательно наблюдая за реакцией парня, - она тоже сейчас на поле.
Попрощавшись с главой школы, Глеб повёл Элис по лабиринтам коридоров Тибидохса. Он показал Алисе картинную галерею, лестницу атлантов. Они проходили мимо двух надгробий, отличавшихся задиристостью и тупым чёрным юмором, которые не удержались от колкости в их адрес. Одно надгробие высветило:
«Здесь похоронены Глеб и Алиса Бейбарсовы. Они сказали: «Любовь до гроба» и издохли оба... в один день (лежат «валетиком»)».
Второе надгробие не успело сострить, потому что Глеб шевельнул пальцами и от первого откололся кусок.
«А-а-а, здесь некромаг! – появилось на первом надгробии огромные буквы. – Предупреждать надо! Эй, ты, сделай что-нибудь!» – эта надпись была обращена второму надгробию.
«Я делаю - я молчу», - появилось на втором.
Глеб и Алиса дошли до библиотеки, но Абдула, видимо, решивший что каникулы и у него, на месте отсутствовал, поэтому в библиотеку попасть было не возможно.
- Покажешь дракона? - попросила Буйнова у Глеба.

- Ну как мы можем выиграть у гандхарвов, если они живут столетиями и столетиями тренируются, а у нас юношеская сборная – лет пять поиграют и - фьють! – бушевал Соловей О. Разбойник перед измотанной командой Тибидохса. – А ты-то! – набросился он на Гроттер, у которой от пота колечки волос прилипли ко лбу. – Тебя что понесло в тайгу! И что ты на меня смотришь? Я что, не прав? Один Ягун толковый остался, да и тот всё больше языком треплет. Нет, ну ты посмотри на него, он и сейчас болтает! – всплеснул руками тренер и, плюнув с досады на песок, заковылял от команды прочь.
Ягун действительно разговаривал с Катей Лотковой и лица у них были озабоченные. Несколько раз они бросали странные взгляды на Татьяну.
«Жалко что я не умею подзеркаливать, - подумала Гроттер. – Что там случилось?»
Наконец что-то решив, Ягун и Лоткова пошли к Тане.
- Ты должна знать, - сказал Ягун.
- Что случалось? - обеспокоено спросила Татьяна.
- На Буян прилетел Глеб Бейбарсов, - близко наклонившись к ней зловещим шепотом произнёс друг.
От этого имени Таню как будто стукнуло током.
- Ты слышишь? – потряс её за плечи Ягун. – Он вернул себе магию!
- Я знаю, - тихо ответила Гроттер.
- Что? Откуда?
- Он прилетал к нам в Сибирь…
- И ты мне ничего не сказала? – взвился Баб-Ягун.
- Он просил никому не говорить. Ты же знаешь, он в розыске.
- А Ванька знает?
- Да, - всё так же тихо сказала Таня.
- И он мне ничего не сказал?! Вот это друзья называются! Да я от вас!..
Договорить он не успел, потому что Катя, тронув его за плечо, показала на приближающихся к ним людей. Это был Бейбарсов и шедшая за ним Алиса. Они уже переоделись: Глеб был в голубых джинсах и белой рубашке с не застегнутыми пуговицами, Алиса была в струящемся розовом сарафане.
- Здравствуй, - поздоровался Бейбарсов с Таней – остальных он не замечал.
- Привет! – протиснулся между Таней и ним Ягун.
- Привет, - поприветствовал комментатора маг и они обменялись рукопожатиями.
Потом настала очередь Лотковой.
Увидев, что Глеб не сводит глаз с Гроттер, мудрая Алиса дёрнула его за рукав и попросила:
- Ты сказал, что здесь в школе есть хороший врачеватель. Познакомь нас, и у каждого до обеда будет произвольная программа отдыха.
Ягге, присутствующая на тренировке, увидев Бейбарсова, напряглась, готовая оказать любую помощь, которую бы могла дать древняя богиня. И пока бывшие сокурсники приветствовали друг друга, она бочком подошла к ним. После представления двух врачей друг другу, Алиса сразу взяла Ягге под руку и задав ей ряд вопрос в лоб: «Что думают маги по поводу шизофрении, считают ли её заболеванием и если да, то как лечат?», потянула в сторону от Бейбарсова и Гроттер.
Глеб протянул Тане руку и сказал:
- Погуляем?
Они шли по песчаному берегу, неся обувь в руках. Дул горячий солёный ветер; деловито бегали по песку крабы; на скалах, торчавших в воде недалеко от берега, распевались сирены, готовясь к ночному отлову моряков с нефтяных танкеров, часто проходящих около Буяна. Глядя на смуглого парня в белоснежной рубашке рядом с собой, Гроттер испытывала смущения за свои растрепанные волосы и полётный комбинезон, пропахший упырьей желчью.
«Опять нежданная встреча и опять она не тогда, когда я выгляжу более-менее прилично. Хорошо Лотковой, она, хоть упади в лужу лицом, была бы привлекательнее меня в моём теперешнем виде - в той одежде, в которой мне удобно», - с досадой подумала девушка. Конечно, она не желала сразить Бейбарсова в сердце своей красотой, к наличию которой относилась, не смотря на влюблённые взоры Ваньки и Гурия, с сомнением. Просто, когда после долгой разлуки встречаешь человека, для которого ты уже несколько лет являешься идеалом, хочется сохранить приятное впечатление о себе.
- Кто такая Алиса? - сама не ожидая от себя, спросила Гроттер: одно дело его отношения с Зализиной, причина которых была ей понятна, но девушка, которую Глеб привёз на Буян, знакомит со всеми, устраивает экскурсии… Конечно, Бейбарсов ей не нужен, она его даже никогда по настоящему и не любила, но почему это он разговаривает с этой незнакомкой так тепло?
«Однако он нашел, кем утешиться, – обиженно подумала девушка. – Но не в монастырь ему теперь уходить», - тут же устыдилась она своих мыслей.
- Алиса моя хорошая знакомая, я ей помогаю иногда, - ответил парень и присел на выступающий из песка нагретый солнцем камень, давая понять Гроттер, что дальше по пляжу он не пойдёт и всё дальнейшее общение между ними будет происходить здесь.
- Не помню, чтобы я видела её в Тибидохсе, - сказала Таня и присела рядом с парнем на камень.
- Ревнуешь? – улыбнулся маг.
В ответ девушка фыркнула.
- Алиса не училась ни в одной школе. Она интуитивная ведьма с поздно проснувшимся даром. А где Валялкин?
- Ваня остался в лесу – он не может оставить хозяйство. Мы так и бываем в гостях по очереди – то я улечу, он присматривает за домом, то он улетит, я дома. Но он обещал, что на матч прилетит – к счастью, он может летать Пилотус камикадзис. А ты будешь на матче?
Глеб обернулся на протопавших среди прибрежных деревьев Леля  и Ладу , всё еще не успокоившихся после весны и иногда устраивающих вместе с Квасурой  ночные гулянья, которые, к бешенству Поклёпа, привлекали много старшекурсников.
- Нет, ты же знаешь, я в розыске, а на матче будет много чиновников из Магщества. Сами по себе они тупы, но вокруг них много толковых ищеек. Да и на что смотреть – ты играть не будешь.
- Глеб… - начала покрасневшая Таня, но Бейбарсов приложил ей палец к губам.
- Тш-ш, - тихо сказал он, - не бойся, я не на что не претендую. Но знай, я буду помнить тебя всегда. Я всегда буду помнить ту девушку, которая, сама этого не зная, помогла мне выжить в холодной землянке, наполненной трупами и нежитью. Тебя, чьё лицо я могу нарисовать с закрытыми глазами и в полной темноте. Я учился магии, чтобы рано или поздно увидеть тебя; я добился огромной силы, чтобы завоевать тебя; я вернул себе магическую силу в надежде встретить тебя снова. Это всё многому научило меня. Спасибо тебе за это. Не плачь, не надо. Твоих слёз я не перенесу. Я желаю тебе счастья с тем, кого выбрало твоё сердце. Не плачь, смотри!
Глеб протянул Тане сжатую ладонь и открыл её: на ладони седела крупная бабочка с чёрными, словно атласными крыльями, по краю которых шли зелёные и голубые крапинки.
- Как красиво, - понимая, что подобных слов в своей жизни она больше не услышит ни от кого, восхитилась девушка, глядя на бабочку, чья расцветка, не смотря на мрачность тонов, была восхитительна. – Какой это вид?
- Не знаю, я только что её придумал, - печально улыбнулся Бейбарсов. – Пусть будет Bella Grotteria. Возьми её.
Татьяна протянула бабочке палец и та, перебирая лапками, забралась на руку и поползла вверх к шее, щекоча девушку. Новоявленная миру Bella Grotteria коснулась щеки девушки и исчезла у неё в волосах.
Улыбнувшись друг другу парень и девушка взялись за руки и пошли в замок.
***
- Как прошла беседа с Ягге? – тихо подкравшись с зади к Алисе, спросил Глеб.
Буйнова от неожиданности подпрыгнула.
- Ирбис, я тебе колокольчик на шею привяжу! А как прошла твоя беседа с Гроттер? Почему у девушки глаза мокрые? Слушал благодарные всхлипы под шум прибоя?
- Как тебе местный бомонд? – классифицировав вопросы Алисы как не требующие ответа, спросил Бейбарсов.
- Нормально. Столько информации новой получила, что голова идёт кругом.
- Видела того ушастого парня?
- Ягуна? Да, но ещё не общалась. Это внук Ягге?
- Да. Он умеет читать мысли. Так что следи за тем, что думаешь. Сарданапал ничего не говорил?
- Я его не видела. Когда здесь кормят? – спросила Буйнова и её желудок подтвердил актуальность этого вопроса.
- Через пол часа. Ты найдёшь, чем себя занять? Мне надо кое-что сделать.

Глеб спустился в подвал, в мастерскую домовых. В маленькой, с низким потолком комнате умещался верстак с ковром стружек под ним, несколько столов с наваленными на них кусками холстов и шелков, горн и наковальня, на которой сейчас бил молотом по широкому алеющему лезвию будущего меча широкоплечий краснолицый гном, прибывший в Россию для обмена опытом из Германии, а так же стеллажи до пола с набором инструментов и сырья для производства и починки магического инвентаря.
- Приветствую вас, мастера, - поздоровался Бейбарсов.
- И тебе здравствуй, - ответил заросший до самых глаз русой бородой крохотный мужичок. – С чем пожаловал?
Бейбарсов положил на верстак мешок. Домовой заглянул в него и охнул. Тут же около мешка неизвестно откуда появились ещё три домовых, отличающихся только цветом рубах и оттенком бород. В мешке были перья кьюнг – редкой птицы, обитающей в тибетских горах. Эти перья, грамотно прилаженные к летающим средствам, а именно к пылесосам, которые из-за своего массового производства не обладали сглазоотажающими свойствами, позволяли избежать многих неприятностей в воздухе.
- Это плата, – пояснил Глеб. - Видели, со мной ведьма с длинной косой прилетела сегодня?
- А то, - шмыгнул носом-пуговкой домовой. Домовые вездесущи и если бы Таня Гроттер догадалась в прошлом при странных событиях в школе поспрашивать домовых, то её годы, проведённые в Тибидохсе, никакими тайнами ей не запомнились.
- Для неё нужно сделать магическое кольцо.

Когда Бейбарсов пришёл в Залу Двух Стихий, Буйнова уже сидела за столом аспирантов рядом с Лотковой и Гроттер. Судя по жестам Алисы, она описывала девушкам какую-то причёску. Глеб, улыбнувшись Тане, сел рядом с ней. Потом подошёл Ягун и совсем молоденький аспирант.
- Эй, это стол аспирантов, сядь за свой! - возмутился Ягун.
Глеб посмотрел на того, кто вывел Ягуна из душевного равновесия: на край скамьи около их стола сел Гоша Бейбарсов.
- Я имею право пообедать со своим братом, - высокомерно, медленно и чётко выговаривая слова, сказал мальчик.
Ягун вопросительно посмотрел на Глеба Бейбарсова.
- Ты знаешь правила, - ледяным тоном сказал Глеб брату. – Пересядь за свой стол.
Георгий посмотрел на старшего брата, как будто тот ударил его по лицу грязной половой тряпкой и нарочито медленно, глядя Глебу в глаза, поднялся со скамьи, а потом, сорвавшись на бег, выскочил из Залы, натолкнувшись в дверях на Сарданапала. Глава школы вместо того, чтобы пройти за преподавательский стол, подошёл к Бейбарсову и сказал:
- После обеда я жду вас в своём кабинете.
Обед начался. Огромный плюс стола аспирантов в том, что на них скатерти-самобранки не раскладывают: аспиранты, спросив позволения у студентов, телепортируют с их столов то, что им хочется.
Ягун, от которого беспокойство Тани из-за новоявленной подруги Бейбарсова не укрылось, решил подзеркалить эту незнакомку. Перед глазами телепата предстала старая голая мёртвая женщина. Потом Ягун увидел руки, в которых блеснул скальпель. Вот руки сделали Y-образный разрез через грудь и живот старухи. Вот руки иссекли какой-то орган и положили его на весы. От дальнейшего созерцания мыслей Алисы Ягуна отвлёк позыв на рвоту и он, зажимая себе рот ладонью, выбежал из Залы Двух Стихий.
- Что ты сделала? – тихо поинтересовался Глеб у Буйновой.
- Я вспомнила нашу первую встречу, - мечтательно произнесла молодая женщина и посмотрела на реакцию Гроттер, но Таня смотрела на двери, волнуясь за Ягуна.
- У тебя не очень хорошие отношения с братом, - осторожно заметил Ягун, вернувшийся вскоре в зал. Он ещё не мог смотреть на еду и на Алису.
- Я его видел всего лишь пол года в общей сложности за всю жизнь. Я его не знаю.
- А он тебя очень хорошо знает, - сказала Лоткова. – Он знает всё, что писали о тебе в газетах, и, по-моему, очень гордиться тобой. Кажется, он хочет повторить твой путь.
Ложка с пловом, которую Бейбарсов подносил ко рту, остановилась.
- Мне кажется, он думает, будто сможет добиться много, опираясь на твои прошлые «достижения», - продолжила Катя.
- Бабуля говорит, что с ним надо провести воспитательную работу, – сообщил Ягун. - Вы с ним похожи, может, ты сможешь его образумить?
- Если мы с ним похожи, то образумить его не удастся, - отрезал Бейбарсов. - Пока он не обожжётся, он не остановиться. А если мы не похожи, и я склоняюсь к этому, то наш разговор будет разговором немого с глухим.
- Он всегда ведёт себя так вызывающе? – поинтересовалась психиатр.
- Да, но он лучший ученик и поэтому преподаватели смотрят на его выходки сквозь пальцы.
Подождав, пока Алиса перепробует все блюда, которые были на столах, Глеб отправился с ней к Сарданапалу.
- Я показал тот кусок дерева всем преподавателям. Ни кто не может определить, кто наложил заклятье. Не смотрел только Поклёп Поклёпыч, который сейчас с циклопами обходит остров, следит за порядком: каникулы, знаете ли, у детей появилось много свободного времени. Я не знаю, будете ли вы ждать – ко мне только что прилетел купидон с письмом из Магщества: скоро, наверное даже сегодня, сюда прибудет Бессмертник для проверки безопасности острова перед матчем, - сказал Сарданапал, глядя на пару молодых людей, сидящий у него в кабинете. 
- Спасибо за информацию, академик, - поблагодарил главу Тибидохса Бейбарсов. – В таком случае мы сейчас же отбываем.
- О вашей просьбе я не забуду и покажу Поклёпу Поклёпычу ту щепку как только он вернётся в замок. Если это был наш воспитанник или его помок с магическим даром, я попрошу его к тебе, Глеб, прибыть. Если это не наш ученик, то я сообщу об этом тебе, - щурясь как сытый кот, пообещал глава Тибидохса.
Бейбарсов кивнул в знак благодарности.
- Как бы то ни было, я рад, Глеб, что ты навестил нас. Рад, что у тебя это получилось. Алиса, мне было приятно с тобой познакомиться. Счастливого пути. И ещё, Глеб, - сказал Сарданапал, когда Буйнова уже вышла в коридор, а Бейбарсов только подходил к двери, - мне очень жаль что так получилось с тобой и девочками.
***
Вконец измотанные после вечерней тренировки, которую внук Ягге назвал «соковыжималкой», Таня, Ягун и Катя сидели в комнате Лотковой. Комната была чистой и аккуратной, в отличие от заваленной пылесосами, живыми и почившими, комнаты Ягуна, и в ней чувствовалось присутствие девушки, в отличие от комнаты, которую когда-то занимала Гроттер.
- Давно меня так не гоняли, - сказала Гроттер, садясь прямо на пол, застеленный домотканым половиком – трудом заботливых рук Ягге. Сегодняшними тренировками девушка была очень не довольна. – Мяч вообще поймать не могу и при этом я должна выполнять тренерскую работу, показывать пример. С таким примером как я, мы проиграем гандхарвам с сухим счётом.
- Это потому что у тебя руки и голова думали о разных вещах. Руки о драконболе, а голова о Бейбарсове, - на правах друга без стеснения заявил Ягун. – Кать, ты представляешь, ни она, ни Ванька не сказали мне, что Бейбарсов не лопухоид, а снова маг!
- Представляю, - сочувственно произнесла Лоткова и в утешение погладила его по щетинистой щеке.
- Хотя, - продолжил Ягун, - я сам должен был догадаться – Ванька же может чуть-чуть колдовать.
- Красивая заколка, – обратилась Катя к Гроттер. – Это первое украшение, не считая кольца, которое я вижу у тебя. Целый день хочу спросить: откуда она у тебя? – поинтересовалась Лоткова.
- Заколка?! – спросила Татьяна и, дотронувшись до волос, почувствовала холод металла. С трудом сняв то, о чём говорила девушка Ягуна, Таня с удивлением посмотрела на украшение. Это была заколка в виде бабочки с крыльями, покрытыми чёрной глазурью и ободком изумрудов и сапфиров по краям.

Да нет, я считаю что все мужчины сколько бы им не было лет дальше подросткового возраста не уходят. Увы, некоторые его даже не достигают (это вообще, а не про тебя)

Это вроде теста на пригодность? Я отдаю себе отчёт, что не прошла это испытание.

А здоровых людей нет - есть недообследованные.

Ладно, я эту тему закрываю, если ты не хочешь её развивать далее.

***
- Папочка покормил своих птенчиков, и теперь он должен покормить свою птичку, - просюсюкала Гробыня и плюхнулась на колени Гуне, который только что сел на диван напротив висевшего на стене огромного плоского круглого блюда, на котором не понятно ни одному лопухоиду как держалось и двигалось по самому краю яблоко. То, что было изображено на этом блюде, понял бы любой, даже спортивно не озабоченный лопухоид – домашний стационарно установленный зудильник транслировал бокс. Гуня, не отрываясь от экрана, пошептал недавно выученное заклинание Хап-цап и телепортировал из кухни кастрюлю с остатками овсяной каши и слюнявчик. Гломов за несколько лет плотного общения с Гробыней сделал огромный шаг в развитии своего магического дара, и теперь он со спокойной совестью мог бы получать высшие баллы на втором курсе школы Тибидохс. Пара Склепова-Гломов подтверждала теорию о том, именно женщина сделала из обезьяны мага (в отличие от труда, который из обезьяны может сделать только человека). Гробыня уже морально приготовилась выскальзывать из ладонищ мужа, не давая надеть на себя слюнявчик – это была их милая семейная игра, которой они занимались, когда дети после ужина занимались своими играми, но тут из детской донесся басовитый смех Гуни-младшего. Ему вторил смех немного выше по тональности, но, несомненно, принадлежащий крупному мальчику – второму сыну Гробыни и Гломова Бубе. Третий ребёнок не засмеялся, а пискляво заплакал.
- Это кто? – одновременно друг у друга спросили родители и поспешили в детскую. Среди большого количества варварски разломанных игрушек стоял Гу-Гу с луком в руках, рядом с Гу-Гу сидел, роясь в почтовой сумке, выкидывая пачки писем на пол Буба, а рядом с Бубой, забившись в угол, ревел купидончик. Быстро оценив ситуацию и её последствия при мстительности маленького почтальона, Гробыня поручила мужу отобрать боевые трофеи у сыновей, а сама бросилась на кухню в поисках сладостей – ей, матери двоих детей, а тем более её мужу, нелепые влюблённости были не ни к чему. Когда Гробыня успокоила купидона, она попыталась выяснить, зачем тот прилетел. Карапуз, вытерев нос кулаком, принялся злобно пища запихивать письма и свертки в сумку, попутно просматривая надписи, ища то послание, что привело его в это кошмарное, с точки зрения любого купидона, место. Найдя нужное, он пихнул его в руки Гробыни и поспешил покинуть негостеприимный дом.
- Глома, ты посмотри, кто мне пишет: Сарделькопопадал! – воскликнула Гробыня. - Интересно, что это он обо мне вспомнил! У него день рождения и я нужна на торжество для массовки?
***
Около здания словно из воздуха появилась молодая женщина в сиреневом мини-платье на тонких бретельках и в босоножках на высоких каблуках-шпильках, на плече у неё была маленькая, размером с ладонь сумочка, расшитая бисером. Чёрная чёлка с фиолетовыми прядями закрывала один глаз, оставив для обзора другой, небесно-голубого цвета.
- Девушка, сюда посторонним нельзя, - робко обратился к ней молоденький милиционер в серой форме, забыв тот командный тон, который он часами у себя вырабатывал.
- Эй, копчик, отдзынь на три лаптя! А то когда ко мне ближе чем на метр подходит любой парень, у меня срабатывает сигнализация: примчится сюда мой муж, - девушка потрясла правой кистью с обручальным кольцом перед лицом милиционера, - и он не испугается твоих покрасневших за своего владельца корочек.
- Пропустите её, - кивнул зарумянившемуся служителю закона Глеб.
Девушка, увидев Бейбарсова, лучезарно улыбаясь и перешагивая через строительный мусор, пошла к нему на встречу.
- Господин экс-некромаг! Я рада, что вы не некро, а очень даже живы! Так вот кто этот «знакомый маг, которому надо оказать помощь», – произнесла женщина и, обняв Глеба за плечи, поцеловала в уголок рта.
- Рад тебя видеть, Гробыня, - поприветствовал Склепову Бейбарсов.
- Я так давно хотела это сделать, - пропела Лысегорская язва и поцеловала Ирбиса в губы, - но всё что-то мешало: то твоя любовь к Таньке, то любовь Лизки к тебе. А кто это сверлит меня такими злыми глазками?
Глеб обернулся в сторону, в которую смотрела Склепова, и увидел Буйнову, стоящую в нескольких метрах от них. Такого взгляда он у неё ещё не видел! И такой плотной ярко-красной ауры тоже. Бейбарсов махнул Элис рукой, подзывая к себе.
- Алиса, это моя сокурсница по Тибидохсу Гробыня Склепова, - представил он Склепову.
- Склепова-Гломова, - поправила его ведьма.
- Гробыня, это моя коллега Алиса Буйнова.
- Калека? – Гробыня притворилась, что не расслышала. – А вроде от обычного человека не отличается.
- Не обращай внимания, - предупредил Буйнову Глеб, - она всегда со всеми такая.
- Мои пациенты в психиатрической больнице и не такое заявляют, - равнодушно ответила психиатр.
- Значит, тебе не привыкать и я могу продолжить?! – обрадовалась Склепова.
- Гробынюшка, - ласково обратился Глеб к Склеповой, - дай мне ввести тебя в курс дела - помолчи хоть пять минут.
- Я всю дорогу пока летела молчала! Если я помолчу ещё пять минут – я от собственного яда околею! – взвилась ведущая.
- Помолчи мять минут, - подражая ласковой интонации Ирбиса, произнесла Алиса. – А потом ещё пять – контрольных.
- Девушки, не ссорьтесь, - произнёс Глеб и встал между двумя ведьмами.
«Рискую», - подумал он, вспоминая, что, как ни посредственно училась Склепова, боевое чёрномагическое заклинание Вспышкус гробулис знают все тёмные маги, и то, как Алиса одним взмахом ресниц валила вековые деревья, когда была не в настроении.
- Поссориться можно если дружишь, а мы только что познакомились, так что о ссоре не может быть и речи, - высказала философскую мысль Буйнова.
- Не парься, Бейсусликов, - Гробыня хлопнула Бейбарсова по плечу, - это проба жала.
- Кто? – не поняла Алиса.
- Это его школьная кличка, - ответила Гробыня, вызывающе глядя на мага. – А ты как его зовёшь?
- Ирбис или Глеб Николаевич.
- Ни фига себе! – удивилась Склепова.
- Фига! Хватит болтать, слушай, что тебе умный человек скажет, - сурово произнесла Элис и кивнула Глебу, предоставляя ему слово.
***
Оглушив ночных сторожей Пундусом, маги расположились вокруг люка, ведущего в подвал, и начали приготовления.
Гробыня надела белую льняную рубаху до пола и старалась не думать о том, что ей сейчас придётся отдать пол литра крови. Кто задумался о том, зачем Склепова согласилась на этот ритуал снятия обережного заклятия, должен вспомнить, что она всегда отличалась прагматизмом и приземлённостью, поэтому ни о каком дружеском одолжении речь не шла. Узнав, что этот дом некогда принадлежал купцу, Склепова-Гломова поняла, что просто так на подвал обережное заклятье, не пускающее туда людей, не наложат. Скорее всего, в подвале была спрятана некая доля купеческого состояния, часть которой (не всем кладом: Гробыня, ощущая затылком присутствие мага, практиковавшего некромагию и интуитивной ведьмы, не поменяла бы свою жизнь ни на какие сокровища) Гробыня планировала потребовать себе как плату за свою пролитую кровь.
Буйновой отводилась роль просто наблюдателя.
Подготовительные работы к проведению ритуала снятия заклятья на крови предстояло выполнить Бейбарсову. Он доставал из рюкзака мешочки с травами, пакеты с какими-то высушенными предметами, в которых угадывались органы и конечности животных, бутылку абсента.
- Неужели такое серьёзное дело, что без «пол литра» не обойтись? – спросила Элис, указывая на большую бутылку с «зелёным змием».
- В некотором смысле - да. Это топливо для огня: он достаточно крепкий, а травы, на котором он настоян - полынь, анис и фенхель, и так надо было бы кидать в огонь. Так что это некоторого рода полуфабрикат, - Глеб взял бутылку в руку и через жидкость посмотрел не пламя свечей. - Мне его доставили из Швейцарии – изготовитель делает его уже лет двести пятьдесят.
- Фабрика выпускает абсент уже столько лет? – спросила Элис.
- Нет. Один ведьмак недожженный инквизицией.
- Откуда ты это всё берёшь? – спросила Глеба Склепова, разглядывая то, что появлялось из недр рюкзака.
- В городе есть лавка для магов, - не отвлекаясь от приготовлений, ответил Ирбис.
- Богатая?
- Сельмаг обыкновенный – только самое необходимое.
- А слёзы единорога и шерсть грифона? Это не всегда на Лысой горе найдёшь, - Гробыня указала подбородком на склянку со прозрачной жидкостью, большие чешуи дракона и клок шерсти.
- Старые запасы, - коротко объяснил маг.
Расставив четыре маленькие каменные чаши по углам люка, Бейбарсов развёл в них огонь. Потом он взял чашу побольше из белой глины, нож из слоновой кости и спросил у Склеповой:
- Готова?
- Нет, - вздохнула ведьма, но протянула руку. Глеб полоснул ножом по её запястью, одновременно с тем, как Гробыня прошептала «Болеус обуздатус» и выпустила алую искру. Подставив под струйку крови чашу Бейбарсов подождал, пока набралось необходимое количество крови, провёл пальцем по ране и та затянулась, оставив только розовую полоску.
- Действуй, - сказал Глеб Склеповой и та, взяв из его рук чашу со своей кровью добавила в неё одиннадцать капель слёз единорога, обладающих свойством очищения, растерла пальцами в чашу сушёные лепестки белого лотоса. Потом, направив в чашу перстень, выпустила искру, которая, едва коснувшись крови, вызвала в чаше маленький водоворот, перемешавший кровь со слезами и частицами лепестков. Опустившись на колени у края люка, Гробыня, повторяя за Глебом, нараспев произнесла длинное заклинание, одновременно обмазывая ладонью края провала своей кровью. Закончив, она выпрямилась и вслед за Бейбарсовым, выполнявшим функцию суфлёра, сказала:
- Натес возьмитес!
При этих словах кровь, блестевшая в свете огня, впиталась в деревянный пол как в губку и через мгновенье из подвала с воем поднялся чёрный смерч и, дойдя до середины комнаты, сжался и стал облаком, похожим на кусок чёрной ваты. Оно поднялось вверх и, достигнув потолка, растянулось на всю комнату, а после опустилось на пол и стоящих трёх магов чёрной пылью.
- Вот и всё, - произнёс Ирбис и тряхнул головой, избавляя волосы от материальных остатков заклятья.
Тут же из-под пола раздались два громких всплеска. Алиса, в отличие от магов, не доверявшая свету открытого огня в кромешной тьме, посветила фонарём в подвал. На этот раз луч достал до низа, выхватив из темноты двух мужчин в спецовках, сидящих по шее в грязной воде. Выглядели рабочие очень удивлёнными. Бейбарсов, сделав манящее движение ладонью, поднял их из подвала, а Склепова усыпила их.
- Теперь самое время узнать, зачем же поставили сюда охранное проклятье, - сказала Гробыня. - На меня  не смотрите – я потеряла много крови и очень слаба, - ведьма закатила глаза и, пошатываясь, отошла от края люка и села на храпящего Хантымантова.
Громко хмыкнув, Алиса прошептала «Дорогум моисеюм» и уровень воды в подвале стал быстро уменьшаться. Когда вода полностью ушла, Бейбарсов, прыгнув в подвал, достал из-за пазухи еле светящийся золотистым сиянием невзрачный цветок папоротника. Увязая по щиколотку в размокшей земле, Глеб обошёл с ним весь подвал и остановился, когда цветок в его руке ярко вспыхнул.
«Здесь», - определил Бейбарсов местоположение клада и, достав нож, опустился на колени на мокрую землю. Вырезая ножом пласты земли и откидывая их руками, Ирбис добрался до обитого кожей сундука, размером с посылочный ящик, который с шерстяными носками, варежками, мёдом и вареньем когда-то приходил Глебу по почте от бабушки каждый новый год.
Подав Алисе, оставшейся на верху, сундук, а потом и руку, Бейбарсов оказался на полу первого этажа и сбил рукояткой ножа навесной замок с сундука. Склепова, уже решившая, что пора прийти в себя после кровопотери, рассматривала поблескивающие при свете угасающих четырёх маленьких костров сокровища.
- Это я возьму, и это, и ещё это. Что же ещё взять? – при виде драгоценностей у Склеповой тряслись руки. – Милочка, нечего меня взглядом сверлить. Я беру по одной вещи за каждые сто миллилитров крови. Одну вещь – вот этот браслет – за то, что вы меня оторвали от срочных дел, одну – за неудобства, перенесённые мною в дороге. Нет, монеты, пусть и золотые рубли, я не считаю за вещь, если только горсть монет. Алиса, когда придёшь домой, перекрой всю воду, тогда в доме не будет сырости и жаба оставит тебя в покое. А теперь, отвернитесь, я переодеваюсь для полёта, - заявила Гробыня, перерыв весь сундук и начала стягивать с себя ритуальную рубашку.
***
- Купец, владелец дома, закопал в подвале небольшой запас на чёрный день и пригласил одну колдунью, что бы она установила защиту от воров. Она это сделала – войти в подвал мог только этот купец. Остальные же люди, у кого предках был хоть один маг, приближаясь к этому люку, испытывали необъяснимый ужас, - Алиса сидела в гостиной Князева рядом с Бейбарсовым и, теребя подушку, рассказывала Михе, Князеву и Ваське всю историю сокровищ от начала до конца. – Во время революции купец сбежал в Европу, а лет через десять тайком вернулся за кладом, но оступился на лестнице в подвале, упал и сломал себе шею. Потом, лет двадцать назад какой-то лопухоид…
- Рыжов Никита, умер в возрасте тридцати шести лет, - вставил Глеб.
- Не важно. Лопухоид до мозга костей, не чуя опасности, зная, что дом принадлежал купцу, решил поискать что-нибудь ценное в подвале, но попал в ловушку, в которой и заключалась защита: он попал в... как бы это назвать? – обратилась женщина к Ирбису.
- Временной мешок, - продолжил за Алису маг. – Время для него останавливалось и он находился в той секунде, в которую попал в подвал семь дней: колдунья установила этот срок, потому что купец раз в неделю спускался проверить свой клад. Если же через семь дней купец не появлялся, это значило, что его нет дома, и вор уничтожался – ему виделось то, что он до жути боялся – и от страха у вора разрывалось сердце. Это произошло бы с теми двумя рабочими.
- А сокровища? – спросил Князев, не вольно потирая руки.
Ирбис провёл рукой по столу в середине комнаты и на нём появился сундук. Князев открыл крышку и, быстро взглянув на то, что там лежало, смущённо произнёс:
- Я просто хотел посмотреть…
- Да забирайте, - махнула рукой Буйнова. – Мы уже взяли то, нам понравилось. А теперь извиняйте меня, – поднимаясь с мягкого дивана, произнесла Алиса, - я люблю ночью бодрствовать, только если компенсирую это дневным сном.
Проводив Элис взглядом, Тайнов обратился к Бейбарсову:
- Ты ни куда не торопишься? Пошли в спорт зал – покажу пару ударов.
***
- Ты зачем трогал мой контрабас? – поинтересовалась Гроттер у любимого: не смотря на многолетнюю дружбу, любовь и доверие, она никому не позволяла прикасаться к единственному (не считая маразматичного перстня), что у неё осталось от родственников.
- Это не я. Пока ты ходила за малиной, прилетел купидончик и Тангро решил с ним поиграть. Они не только футляр с контрабасом сдвинули - мы лишились двух тарелок, стакана и шести книг.
Тане стало совестно: Ванька, не очень бережно относившийся к книгам, всё равно тяжело переживал потерю источника знаний. Гроттер же считала, что всё надо жизнь надо узнавать самой, а не по книгам. А что до философских трудов, которые Ванька особенно ценил, то к чужым замечаниям о жизни она относилась с сомнением, и если мнение навязывали, то могла сделать и наоборот.
- А что принёс купидон? – спросила Таня и, подойдя к Валялкину сзади, погладила его по плечам, утешая в горе утраты книг.
- Принёс тебе письмо от Гробыни, - ответил Ванька и поцеловал её ладонь, лежащую у него на плече.
Гробыня писала очень редко, впрочем, как и Ягун, но когда Таня получала от них письма, то узнавала огромное количество новостей. Вот что писала Склепова-Гломова в этом письме.
«Привет, Танюха!
Я, наверное, тебе надоела тем, что каждое письмо начинаю с нытья, что как было хорошо раньше, когда я ещё не была замужем и только мечтала о восьми детях. Сейчас этого не будет! Потому что у меня такие новости!!! Я давно хотела тебе написать, но то забывала, то с мыслями собиралась, то опять забывал, то с мыслями собиралась – эмоции бродят, а слов их выразить нет. Сарданапал просил держать всё в строгом секрете, но он не взял с меня смертельной клятвы, так что можно считать, что ни о чём он не просил.
Итак, я начинаю. Недели три назад приходит мне письмо от нашего любимого главы нашей любимой школы, в котором он просит меня срочно прибыть на помощь магу, который мне знаком. Оказывается, моя прабабка Ираида Железнова была тёмной ведьмой. У неё в начале прошлого века был магический салон: в основном она занималась гаданиями и составлением гороскопов, но за отдельную плату могла совершить нечто более существенное. И среди прочего она наложила на один дом обережное заклятье на крови, и снять его могу только я, поскольку бабуля скопытилась, а единственный маг по её линии это я. Я смотрю на адрес места, где меня ждут и понимаю, что никого из тех, кого я знаю, там не проживает. Ну, думаю, ладно, раз академик просит, значит, готов быть моим должником, а обязанный Сардельковыкопал это тебе не помёт гарпий. Прилетаю я на место и вижу: дом-развалюха, вокруг рабочие бегают и стоит - кто бы ты думала? – некий персидский господин, который в прошлом тебя грязно домогался (сечёшь, о ком я?). Я смотрю и думаю ну и где обещанный мне МАГ? Приглядываюсь я к нему и вижу – маг! Несильные искорки магии по пальцам пробегают, но магии (не знаю, что он опять там намагичил)! Ну, думаю, раз Ванька что-то там может, то и к этому, раз твои мальчики были связаны, магия вернулась. Подхожу, здороваюсь, целую (Гроттер, не напрягайся, я его по дружески чмокнула – лишь один раз в губы) и чувствую что у меня отчего-то волосы горят. Смотрю – меня какая-то девица глазами сверлит. Этот господин (я его буду далее называть просто «Г») мне представляет эту ведьму как свою «коллегу». Я к ней приглядываюсь. Представь себе Пипу и Медузию. Представила? А теперь смешай их и ты получишь представление об этой «коллеге» - интуитивная ведьма с убийственным взглядом и с меня она этот взгляд не сводит. А Г. не сводит с неё взгляд. Проходит мимо то плечом заденет, то рукой, то просто как кот всем боком прижмётся к ней. Она его так и называет «Котик» (а он в ответ на это не шипит!), а друзья его (лопухоиды, которым он рассказал о нашем магическом мире - Поклёпа на него нет!) называют Ирбис. Рассказывает он мне, значит, зачем я покинула своё семейное гнёздышко. В общем, готовимся мы к ритуалу снятия заклятья и я понимаю, что Г. – это первый маг, которого эта «коллега» знает в своей жизни, и что Г. учит её магии. А эта интуитивная ведьма учит его (сядь, а то упадёшь!) быть добрым, отзывчивым и помогать людям. Ты слышала, что у Г. родственник в Тибидохсе Поклёпа доводит до белого каления? Так вот эта «коллега» (по-моему, она «коллега» на мозги) говорит ему: «Тебе необходимо с братом поговорить. Он знает тебя таким, как тебя показывало Магщество в СМИ, он считает этот негативный образ своим идеалом. Ты должен дать ему понять, что на самом деле ты не такой и что тобой в прошлом двигали очень глубокие мотивы (я так понимаю, что это она тебя, Гроттерша, обозвала глубоким мотивом), иначе мальчик в скором времени окажется в тюрьме». Ну и подобное ля-ля-ля. А Г. слушал-слушал, а потом так резко сказал: «Довольно! Для меня он чужой. Если он так глуп, что берёт пример с кого-то и сознательно повторяет чужой путь то это чьи угодно проблемы, но только не мои. Я ничего не буду делать, и хватит разговоров об этом». И больше эта «коллега», по крайней мере, в моём присутствии, об этом не говорила. Той же ночью сняли мы заклятье и я улетела домой.
Ты о Г. не беспокойся, он тебя не будет надоедать. Во-первых, потому что эта «коллега» его никуда от себя не отпустит (на самом деле я сомневаюсь, что эти все его попытки дотронуться до неё взаимны – думаю, что она меня так же сверлила глазами, если бы я заняла её место в кинотеатре). А во-вторых, я считаю, что Лизка скоро бросит своего мужа Глеба-имитатора и попробует восстановить отношения с Г. И я тебе гарантирую, что при таком раскладе битва межу Лизон и «коллегой» будет такая, что мой Гуня забудет про свой бокс, а я буду продавать билеты на это шоу.
Вот и всё, что я так давно тебе хотела написать. Теперь осталось сохранить письмо пока не прилетел купидон, а с двумя детьми это очень проблемно. Вот, блин, дожила, а ведь раньше проблемой было, что надеть из огромного вороха шмоток!
Привет Ваньке, он у тебя золото.
Пока, целую.
Твоя Гробка».
- Что пишет Склепова? – спросил Валялкин, когда, дочитав письмо, Таня сложила и убрала его обратно в конверт.
- Про Глеба пишет. Сообщает мне, что он вернул себе магию. По-моему, она впервые отстала от жизни.

ЧАСТЬ 5
Он плыл в море. Кожаное длинное пальто, застёгнутое на все пуговицы, и высокие ботинки намокли и тянули его вниз, на дно. Он уже захлёбывался, но, сделав последний рывок, вынырнул на поверхность и забил руками по воде. Только вместо брызг в разные стороны полетели металлические шарики – он плыл в море расплавленной меди. Но он совсем не чувствовал жара, не чувствовал даже тепла. Постепенно медь стала бледнеть и становится теплее. Он уже находился в волнах жидкого серебра. Жидкий поток начал темнеть и из него стали вытягиваться тонкие нити, которые, разделившись на три части, сами собой заплетались в косу. Один конец косы поднялся над поверхностью расплавленного серебра, которое уже жгло кожу, и на нём появилась огромная капля, которая стекала вниз, принимая очертания женской фигуры. Другой конец косы потянулся к его ноге, и он понял, что находится не в море жидкого металла, а на каменном полу. Коса словно щупальце осьминога обхватило его за лодыжку и на ней стали появляться дыры. Коса превратилась в цепь, прикованную к браслету, украшенному тёмными, похожими на кусочки ночного звёздного неба, камнями, на его голой лодыжке. «Где моя одежда? – подумал он, обнаружив, что сидит на полу темницы совсем обнажённый. – Наверное, сгорела от жара металла». Другой конец цепи, который до этого плавно переходил в женскую фигуру, был теперь вбит в каменную стену. Подойдя к стене, он увидел, что цепь не вбита, а последним звеном одевается на крюк, торчащий между каменных блоков. Оглядевшись вокруг он увидел, что темница исчезла, и стена стала каменной кладкой высотой около трёх метров. Она стояла среди залитого полуденным солнцем леса. Он снял цепь с крюка и, сделав несколько шагов от кладки, остановился. «А куда мне идти?» - подумал он и обернулся на стену. Стены не было. Вместо неё стояли огромные двустворчатые двери, из-под которых пробивалось мягкий золотистый свет. Что-то тёплое коснулось его голой спины и кто-то сказал из-за его плеча: «И каков будет твой?..».
- Любимый, просыпайся, - из карусели образов Бейбарсова выдернул Танин голос.
«Даже не пошевелюсь. Может, отстанет», - раздражённо подумал Бейбарсов, лёжа на животе и обнимая подушку, стараясь сохранить в памяти тела тепло, испытанное во сне.
- Завтрак в постель, - пропела Таня и, нагнувшись, пощекотала его голую спину прядью своих почти белых волос.
«Заглохни», - мысленно приказал он, вспомнив терминологию Михи.
И она действительно замолчала… Для того, чтобы поднести к лицу Глеба чашку кофе. Запах кофе окончательно пробудил его.
- Мне сегодня в институт надо к только двум часам, к лекции. А сейчас около восьми. Почему ты не дашь мне поспать? – пустым голосом спросил маг.
Ответом Бейбарсову был поднос с кофе, оладьями, джемом и бутербродами, перевёрнутый ему на спину и визг:
- Почему ты вечно всем недоволен? Тебе не нравится всё, что я делаю! Слушай меня: или ты относишься ко мне по-человечески, или я… я не знаю что я сделаю, потому что мне осточертело…
- Закрой рот, - приказал Глеб, откидывая одеяло и стряхивая с себя еду.
Татьяна оборвала свою истерику на полуслове.
- Уберёшь с кровати. Постираешь постельное бельё. Уйдёшь из этой квартиры. Забудешь адрес.
Слёзы заблестели в её глазах.
- Забудешь меня.
Щёки девушки стали мокрыми.
Тёмный маг отправился в душ, смывать себя остатки сна и завтрака в прямом смысле «в постель».
До лекции оставалось ещё более пяти часов и, не имея никакого желания слушать всхлипы бывшей возлюбленной, отстирывающей кофе с пододеяльника, Глеб направился к своему мотоциклу. 
«И стоило уходить от Зализиной?! Все женщины рано или поздно показывают такую свою сущность или только мне такие особи встречаются?», - размышлял Бейбарсов, легко лавируя на мотоцикле между автомобилями, стоявшими в утренней пробке, направляясь куда глаза глядят. То, что истерику может спровоцировать он, Ирбису не приходило в голову.
О цели своего пути он догадался только когда понял, что находится у дома Алисы.
Около его лица пролетел мыльный пузырь. Потом ещё два. Потом целая стайка мыльных пузырей, переливающихся в утреннем свете, сопровождаемых весёлым мальчишеским смехом, окружила Глеба. Он поднял голову и увидел на крыше пятиэтажки две фигуры: похожую на песочные часы женскую фигуру и фигуру мальчика. Они помахали ему руками.
Глеб, перепрыгивая через две ступеньки, добрался до чердака и оказался на крыше, опять попав в облако пузырей.
- Ты почему не спишь в такую рань? – одновременно произнесли мужчина и женщина на крыше, знавшие о друг друге достаточно, чтобы понять, что пол-десятого для каждого – это время самого крепкого сна.
- Просто… - опять одновременно произнесли они и ребёнок, стоящий между ними звонко рассмеялся.
- У меня сегодня отгул – поэтому я даже не ложилась спать, - зевнула Элис и томно потянулась.
- А я снова одинок, - выпалил Глеб и осёкся.
Повисла пауза.
- Знаешь, как человек я тебе сочувствую, а как женщина рада.
- Рада? – приподнял он бровь, взяв это на заметку. – А почему отдельно мнения женщины и человека? Женщина не человек? - улыбнулся он.
- Конечно нет! Это решили церковники ещё в веке двенадцатом-четырнадцатом.
- Ну, во-первых, это было мнение европейских священников, а во-вторых, с тех пор они изменили своё мнение по этому вопросу. Так что теперь женщина – это человек.
- Нет, женщина не человек, - упрямо сказала Алиса. – Она, - Буйнова закатила глаза, - богиня. И как всякое божество она требует подношений. Кровавых.
- Ты хочешь сказать, что ради тебя надо убивать?
- Интересно, а как ты ещё получишь шубу? Заставишь норку выпрыгнуть из шкурки и при этом остаться живой?
- Ты хочешь шубу?
- Я говорю образно…
Предвидя словесный поединок, в котором его будут закидывать вспышками различных эмоций и колкостями, Глеб применил правило успокоения любого ребёнка: переключить внимания на другой предмет, менее опасный, и спросил:
- Не холодновато для пускания мыльных пузырей?
- На-ар-рмально! – вклинился в разговор Слава.
- Ты почему не в школе? – уделил внимание парню Бейбарсов: мальчик в это году пошёл в первый класс.
- Я болею.
- И стоишь на крыше на ветру? – посмотрел на Алису Глеб.
- У меня свои методы лечения, - возразила осуждающему взгляду она. – Главное – положительные эмоции. А мыльные пузыри – очень увлекательное занятие. И ничего страшного не случиться, если он пропустит пару дней – впереди ещё много лет учёбы. Ты завтракал? – не давая вставить ему слово, спросила Элис.
Глеб невольно содрогнулся при слове «завтрак».
- Мы ещё нет. Так что твоё дело: будешь с нами есть или будешь смотреть как мы едим. Пошли, - и Алиса направилась к двери люка. Славка уже обогнал её и уже спускался на лестничную площадку. – Как обычно: блины с мёдом? – повернувшись, уточнила она у мага. – Стой! – резко остановила она Бейбарсова, когда он уже хотел спуститься вперёд Алисы, чтобы подстраховать её внизу на вертикальной лестнице.
Она развернула Глеба за плечи лицом к утреннему Солнцу и маг оказался ослеплённым.
- Прекрати, - жёстко сказал он Буйновой, закрываясь ладонью от солнечных лучей.
- Не жмурься, - попросила Алиса. – Вот! Вот только при таком свете можно отличить в твоих глазах зрачок от радужки.

Хочешь поговорить? 

Когда читала твои посты в 0,5 строчки - было впечатление, что действительно 12 лет тебе, но большие по объёму сообщения заставили в этом сомневаться. Возникоет вопрос, зачем снижать свой возраст? Наверное для того, чтобы тебе сделали замечание вроде: "цыц, детка, не вякай, пока паспорт не получишь", тем самым спровоцировав тебя на ответ и дав тебе повод

. Могу провести параллель меду таким твоим поведением и поведением детей, чиь родители не обращают на них внимания и для которых даже ругань (а для ругани нужен повод - плохой поступок) уже является радостью, ибо родители обратили на них, наконец-то, внимание (это сравнение комментировать НЕ НАДО, т.к. я тоже люблю, чтобы все знали моё мнение).

Я имела ввиду сообщение в чате - девушка хотела ненавязчиво, без всяких "Можно к вам" или "хай, поговорите кто-нибудь со мной", подключиться к общению, а её так отфутболили!

Т.е. ты общаешься с каждым на его уровне?
О-о-о, да ты приспособленец!

Ты же написал "не читать!". Я девочка послушная.

А я-то старалась, нашла у себя книгу "значение имён ", нашла подходящие, и всё коту под хвост... Хотела блеснуть хоть-какими-то знаниями. Эх!.. Моя твою не понимает.

Я бы сказала демонстративный. Прявляешь негативистический демонстративизм, т.е. "хорошими поступками прославиться нельзя".

Ты фик читаешь, или только лирические отступления?

***
- Ты посмотри что творится: уже вторая могила на этой недели! - всплеснул руками старенький сторож городского кладбища номер два.
Он демонстрировал приехавшим на вызов двум милиционерам разрытую могилу, в которую только вчера днём опустили гроб. После ночного дождя дно могилы было залито водой. Вокруг ямы лежало три кучи земли. Вокруг были раскиданы венки и цветы с этой свежей могилы.
- И ещё семь за последние две недели на двух других кладбищах, - заметил милиционер с густыми чёрными усами. – Похоже, у сатанистов время осеннего урожая. Ночью сильный дождь был – следов не найти.
- А ты куда смотрел? – набросился на сторожа второй страж порядка с еле заметным золотистым пухом на щеках.
- Так ливень был! Кто ж знал!.. Кто в такую погоду по кладбищу шляться будет? – оправдывался сторож.
***
Депутат Герман Дурнев проснулся утром в нормальном расположение духа. Нормальном для него - то есть в отвратительном. И его отвращение к миру не было бы полным, если бы не летучая мышь, которая вылетела из-за шкафа на кухне, где ночевала. Летучие мыши, служащие посыльными из Трансильвании старались прилететь ночью и сразу же отдавать послание адресату. Однако Дурнев, не смотря на то, что являлся потомком вампира Дракулы, предпочитал вести дневной образ жизни и ночью спал, поэтому после двух неприятных пробуждений среди ночи от бьющейся в окно летучей мыши Герман Дурнев пожелал, что бы следующая ночная посыльная была изрублена его антикварной шпагой. Не известно кто и как сообщил об этом мышам, доставляющим письма от Малюты, но теперь эти почтальоны, прилетев ночью, пробирались в квартиру через открытое окно или вентиляционную шахту и забирались в какое-нибудь укромное местечко, где ждали пробуждения Главы всех вампиров. Поскольку укромных мест, где бы могла поместиться летучая мышь, в огромной квартире депутата было множество, то сразу после пробуждения при перемещении по квартире дядя Герман был очень осторожен и даже, наученный горьким опытом, подняв крышку унитаза, внимательно его оглядывал. Брезгливо сморщив лицо, пожизненный почетный председатель В.А.М.П.И.Р. забрал у мыши послание и, открыв форточку, газетой выгнал почтальоншу на улицу.
«Мой повелитель, отец наш, - писал Малюта, - прискорбные новости я должен тебе сообщить. Как стало известно от наших «коллег» из страны, которой лучи солнца касаются первой, которые так гуманны, что даже не могут смотреть в лицо жертве и поэтому пью кровушку из затылочной артерии, великая беда обрушилась на наш род. Появился отступник от нашего образа жизни и теперь карает он нас, за то в чём наша сущность, как будто сам никогда кровушки не пробовал. Отец наш, в чьих жилах течёт кровь самого Дракулы, защити своих детей, накажи бунтаря и смутьяна. Или, если рука у тебя не поднимется не живого, то передай мне шпагу да сапожки предка нашего, и я сам с ним справлюсь. Жду решения в письменной форме, подписанной кровью твоей.
Преданный Вам
Малюта Скуратофф,
Верховный судья
Трансильвания, Долина Малокровия».
- Ишь ты какой! Или убей человека в знак того, что ты сам убийца-кровопийца, или отрекись от должности, - понял подтекст послания опытный интриган Дурнев. - Сколько временит прошло, а он не успокоиться, всё ещё хо… хх-р-хр… - захрипел Дурнев, потому что кто-то подкравшийся сзади схватил его за шею.
- Сколько чертей на свете? – спросил дядю Германа женский басок.
- Отхр-хр-пусти… - приказал Герман своей любимой дочурке, которая, не смотря на свой вес в пол тёти Нинель, умела красться совершенно бесшумно.
- Чем докажешь? – снова задала вопрос Пипа.
«Пипа, мать твоя балерина в прошлом, отпусти немедленно! Ты ж меня задушишь! Я жить ещё хочу!» - хотел сказать Дурнев, но так как воздуха ему уже не хватало он произнёс только ключевую фразу:
- Жить хочу…
Пенелопа Дурнева тут же отпустила любимого папочку и, когда тот повернулся к ней, потирая горло и со свистом вдыхая воздух, она уже приняла вид генетически модернизированного безобидного ангелочка и спрятала руки за спину.
- Доброе утро папочка. Так «да» или «нет»?
- Ты о чём? – не понял Дурнев.
- Папик, ты забыл!? – воскликнула Пипа.
- О чём я, по-твоему, забыл?
- Неделю назад Генка в очередной самый последний раз просил у тебя моей руки. Ты сказал, что подумаешь и дашь ответ через неделю. Так вот этот день уже настал. И теперь ты должен сказать «да».
- Не расчёсывай мне нервы своим Генкой! – закричал Дурнев, всё ещё потирая багровые следы на шее. - Я давно тебе сказал, что не отдам свою единственную дочь замуж за этого босяка и голодранца. И вообще, у меня опять проблемы – Малюта опять что-то придумал для заполучения моих милых сапожек и не менее милой шпажки, - просюсюкал он и ему ответило мелодичное позвякивание из шкафа, где хранились шпага, корона и сапоги со шпорами.
- Папуль, он постоянно что-то придумывает, но регалии всё равно у тебя, - успокоила его Пипа.
- Ты почитай, какой бред он пишет на сей раз, - Дурнев всунул в мясистые ладони дочери письмо от Малюты.
- Это не бред, - сказала Пипа, пробежав глазами по строчкам. – Я недавно была на Лысой Горе, так там слух идёт, что появился «охотник на нежить». Его сокращённо называют ОН.
- Правда? – колени у председателя В.А.М.П.И.Р. начали дрожать. - Значит, мне действительно с ним придётся расправиться?
- Не придётся: сто пудово ОН с тобой расправиться, - как крокодил антилопе гну ухмыльнулась Пипа папочке. – Не боись! – она положила ему на костлявое плечо тяжёлую ладонь. - Когда пойдёшь на бой, позови меня – я своей интуитивной магией этого ОН по земле размажу. Не переживай. Я поехала к Бульону – обрадую, что приведение в исполнение приговора на пожизненное супружество со мной отсрочено в очередной раз.
***
Когда студенты курса, на котором учился Бейбарсов, пришли на первую лекцию по психиатрии, лектор уже был в аудитории. Совсем не обращая внимания на вошедших старшекурсников, он самозабвенно пускал мыльные пузыри. Он не оторвался от своего занятия и когда все, косясь на него, расселись по своим местам. Не остановился он и через две минуты после этого и через четыре. Через пять минут он закрыл баночку с мыльным раствором и, отставив её в сторону, поинтересовался у курса:
- То, что я сейчас делал - это нормально для лектора, ведущего лекцию по психиатрии? Ну же, смелее!
- Нет… - сказал кто-то.
- А если бы я это делал в детском парке, показывая своей внучке, как пускать мыльные пузыри?
- Нормально, - ответил кто-то неуверенно.
- А если бы я показывал своей внучке как надувать мыльные пузыри посреди заснеженной улицы? – снова спросил профессора и практикующий врач-психиатр.
Ни кто не ответил.
- А если бы моя трёх летняя внучка пускала бы здесь мыльные пузыри, это было бы нормально?
- Да, - ответили несколько человек.
- Вот видите, что одно и то же действие вы сочли нормальным или не нормальным. А в зависимости от чего вы воспринимаете действие как адекватное или неадекватное?
- В зависимости от субъекта, времени и места действия, - произнёс Бейбарсов с верхнего ряда лекционной аудитории-амфитеатра. Произнёс и замер от удивления, вызванного своим поступком: пускаться с преподавателями в рассуждения было для него не характерно и о его существовании преподаватели узнавали только на зачётах.
«Должно быть, ассоциативный ряд: мыльные пузыри – вкусный завтрак у Алисы – приятные эмоции, располагающие к беседе», -  объяснил себе свою болтливость Глеб и откинувшись на спинку лавки сосредоточился на речи лектора.
- Да, - кивнул Глебу лектор. - Если человек поливает цветы – это нормально, но если человек поливает клумбу в дождь – это уже, мягко говоря, настораживает. И вообще, что такое норма поведения и нормальное психическое состояние?..

После лекции не имея никакого желания возвращаться в свою теперь поистине холостяцкую квартиру, Глеб поехал к Князеву.
- Здорово, - поздоровался с ним хозяин коттеджа. – Ты вовремя: сейчас Элис и Тайнов приедут.
- Что-то случилось? – поинтересовался маг.
- Не знаю. Скорее всего, нет, - пожал плечами Сергей.
- Ты не занят? – спросил Глеб Сергея, кивком показывая в сторону спортзала. Выколачивать пыль друг из друга у Князева и Бейбарсова стало уже привычным делом: Бейбарсов, быстро учась, теперь вполне мог нокаутировать Князева и поэтому Сергей, привыкший сам укладывать противника на лопатки, уже без прежнего энтузиазма выходил с Глебом на ринг. Такая вот закономерность: ты можешь дружить с человеком, если вы имеете с ним успехи в разных областях, но как только друг посягнёт на твою сферу деятельности, вы становитесь соперниками. А соперничество рядом с дружбой никогда и не лежало. В то же самое время контакты с малознакомым человеком, имеющим такие же интересы как и у тебя, могут породить здоровую конкуренцию, что всегда имеет положительный результат. И когда Бейбарсов только осваивал азы бокса под руководством Тайнова и Князева, отношения между магом и владельцем клуба были хорошие. Теперь же конкуренция вытеснила партнёрские отношения и бои между ними были уже не учебными, а до звёздочек перед глазами. Наблюдая за их поединками, Алиса содрогалась, представляя то, что бы мог сделать Бейбарсов возьмись Сергей заниматься тёмной магией. «А ведь ничего не предвещало трений», - думала Буйнова, вспоминая как нейтрально восприняли друг друга Глеб и Сергей вначале.
- Не успеем уже, - ответил Князев. - Слышишь, они подъехали.
В дверях появилась Буйнова, а за ней следом Василий.
- Где вы были? – спросил Алису Глеб.
- На кладбище, - ответила Элис и плюхнулась на диван, стягивая с себя перчатки – пальто она сняла ещё внизу, а от сапог, украшенных цепями, звенящих при каждом шаге как кандалы Безглазого Ужаса в полнолуние, она, похоже, и не думала избавляться.
- Кто-то умер? – поинтересовался маг.
- Там все умерли, - равнодушно ответила Элис и, прислушавшись к своему организму, отправилось на кухню.
- На кладбищах разорено одиннадцать могил, - начал говорить оставшийся в гостиной следователь. - Могилы свежие – похороны проходили за день-два до того, как их разрыли. Следов автомобильных покрышек нет, но есть человеческие следы: могилы выкапывали ночью три-четыре человека, а потом уносили гроб на руках. Судя по всему, эти гробокопатели очень сильны: они втроём вытащили из могилы и унесли гроб, который несли шесть человек: выкапывают преимущественно людей крупных. Потом следы теряются, как будто они взлетают или уходят под землю. Собаки отказываются брать след – скулят и жмутся к ногам.
- А что именно ты делала на кладбище? – спросил Глеб Алису, которая уже вернулась с кухни с тарелкой пирожных и плюхнулась рядом ним.
- Меня пригласили как эксперта: не может ли это быть делом рук какого-нибудь маньяка или культового общества. Не знаю что и сказать. Если маньяк, то только начинающий, если сатанисты, то какие-то дилетанты в своей религии – до Хэллоуина далеко и вообще не по правилам выкопаны трупы. Возможно это расхитители могил, но обычно они трупы оставляют на месте, снимая одежду, и стараются скрыть свои действия. А здесь... Я бы не сказала, что это вызов следователям, но такое впечатление, что те, кто это сделал, не боятся того, что их поймают или уверенны, что их не поймают. Ни чё не понимаю! – завершила она высказывание своих мыслей и прикончила первое пирожное.
***
- Посмотри! – воскликнул черноусый страж закона, когда со своим напарником заглянул в мусорный контейнер. В контейнере лежало что-то, что раньше было человеком.
- Фу, - поморщился молодой напарник с золотистыми волосами, сквозь которые просвечивалась розовая кожа головы, стоя за спиной старшего коллеги, - и смотреть не хочу. Бомж какой-то избитый до смерти и засунутый в помойку…
- Не, - старясь не дышать, ответил усатый, - не избитый, а собаками растерзанный… У них сейчас свадьбы, вот они и выползают ото всюду. И что ему приспичило делить что-то с собаками на нашем участке!
- Да, теперь писанины будет!.. Я только про ту квартиру сдал рапорт начальству.
- Да уж, - направляясь к машине сказал усатый, - это твоё шедевриальное «…на полу лежали трупья хозяина и хозяйки квартиры…» повеселило полковника до слёз. Может кто-нибудь что-нибудь видел?
- Смотри, вон девчонки выходят из дома напротив, - молодой страж порядка оглядел местность и заметил двух девушек. – Эй, девушки! – крикнул он и побежал им на перерез. Но девушки, увидев несущегося к ним парня в форме, который зачем-то вытащил из кобуры табельное оружие, бросились к автобусной остановке и легко запрыгнули в собирающийся отходить автобус.
- Эх, ты!.. Так только начинающие насильники действуют, - рассердился на напарника усатый, глядя в след отъехавшему автобусу. – Стандартная процедура: подошёл, козырнул, представился, сказал «Пройдёмте» и всё. А ты ломанулся к ним как молодой лось на лосиху!
В то время как усатый милиционер отчитывал недавно покинувшего стены школы милиции напарника, девушки, сбежавшие от них, тряслись в автобусе.
- Это хоть наш автобус? – спросила высокая тоненькая девушка с почти белыми волосами.
- Знаешь, Тань, когда я бежала от этого психа, мне было всё равно куда ехать, - сказала синеглазая брюнетка. – И таким идиотам дают пистолеты!?
- Точно! Какой-то маньяк-теоретик, - согласилась с подругой Таня.
- Откуда ты знаешь что теоретик?
- Был бы практиком – не стал бы дня за девушками с пистолетом бегать среди бела.
- Ну, может его совсем переклинило, - сказала брюнетка и от омерзения скривила лицо. – Как у тебя дела с Глебом?
- С кем?
- С твоим парнем Глебом.
- У меня нет парня.
- Есть. Вы что, поссорились?
- Ты о ком? – искренне не понимая о чём речь, захлопала густо накрашенными  ресницами блондинка.
- Ты что, издеваешься? – Свету бросило на подругу от резкого торможения автобуса.
- Я серьёзно не понимаю о ком ты.
Света внимательно посмотрела на неё.
- Посмотри в записной книжке в телефоне, - сказала брюнетка, отойдя то подруги, чтобы пропустить выходящих из автобуса пассажиров. - Запись «Любимый Мэн» и «Глеб Бейбарсов».
Таня достала из нагрудного кармана куртки телефон и удивлённо посмотрела на номер и снимок.
- Кто это? – спросила она у подруги.
- Ты действительно не помнишь?! – всё еще пологая, что Таня шутит, спросила девушка.
- Нет…
- Посмотри: эти золотые часы - он тебе подарил их на день рожденья. Помнишь?
Таня приподняла рукав алой куртки и с изумлением посмотрела на изящный золотой браслет и маленький кружок циферблата с тонкими стрелками, показывающими сейчас  без пятнадцати двенадцать.
- Помню, что мне кто-то подарил эти часы, но кто?.. – Таня подняла на подругу глаза человека вышедшего из комы с полной амнезией.
- Ты с ним познакомилась два года назад, - терпеливо начала объяснять Света, - он тебя спас от насильника. Потом вы начали встречаться. Ты с ним никогда не ругалась, потому что, как сама признавалась, немного его побаивалась. А поводов было достаточно: он вёл себя эгоистично, иногда не звонил неделями, если ты приходила к нему домой без приглашения, мог сказать «Прости, мне сейчас не до тебя» и захлопнуть дверь перед твоим носом, он никуда с тобой не ходил: ни в кино, ни в рестораны, не знакомил со своими друзьями и не хотел видеться с твоими… Ты думала, что ребёнок исправит его, но тебе не удавалось от него забеременеть… Ты это-то хоть помнишь?
- Нет…
- Ну и правильно, что не помнишь, - решительно заявила синеглазая. – Туда ему эгоисту, цинику и хаму дорога!
***
- Привет, чувак! – так всегда приветствовал сокурсников Вадик Чудесников, по прозвищу Чудик. Он так же как и Бейбарсов собирался стать патологоанатомом. Причём, как считали все преподаватели, только «пациенты» морга Чудика не испугаются. Вадик-Чудик был высоким тощим юношей с выступающим кадыком и пропирсингованным лицом: в тех местах, где возможно делать проколы, у него была минимум по три серьги или булавки. Это всё обрамляли длинные вечно грязные чёрные волосы светло-русые у корней. О татуировках, которыми было покрыто костлявое тело Чудика, среди девчонок ходили легенды. – Недавно нам такого жмурика привезли – я его только снаружи видел – весь собаками покусанный. Я такого ещё не встречал! – захлёбываясь слюной от волнения тараторил Вадик, в отличие от Бейбарсова работающий пока только санитаром, и в данный момент он обрабатывал использованные инструменты.
- Где он? – спросил Глеб, и откинул простынку с лица жертвы ДТП, вскрытие которой ему предстояло.
- В третьей морозилке: ждёт, когда его кто-то опознает. Но вряд ли такие пиплы найдутся – я ещё не видел ни одного жмурика в прикиде a la бомж, за которым приходила родня или хоть кто-то. Эй, это у тебя в каком ухе жужжит?
Жужжал телефон в кармане у Глеба: звонил Тайнов.
- Срочно приезжай на улицу Чехова, там, где банк стоит, - сказал Тайнов. - Срочно!
- Ни куда не уходи, - сказал маг трупу, убирая его в холодильную камеру. – Я скоро вернусь.
Глеб, так и не начав вскрытие, переоделся и поехал по указанному адресу. Подъёхав к банку, он увидел патрульные милицейские машины рядом с золотистой иномаркой-малолитражкой. Метрах в двух от неё, ограждённые лентами на земле виднелись три лужи. Но это были не простые осенние лужи. Это было то, что обычно оставалось от упырей, после их убийства. Бейбарсов уже направился к ним, но тут его окликнул Василий:
- Ирбис!
Глеб обнаружил следователя стоящего на ступеньках банка, напротив которого находилась малолитражка.
Молча Тайнов повёл Глеба в глубь банка и привёл в комнату службы безопасности, где сидел дежурный перед десятком экранов.
- Смотри, - сказал Глебу Василий и кивнул дежурному. Тот, нажал кнопку и Тайнов показал пальцем в один из экранов. На нём Бейбарсов увидел чёрно-белое изображение той малолитражки, что стояла сейчас напротив банка. Судя по освещению было раннее утро, когда осеннее Солнце ещё не взошло. К автомобилю подошёл молодой человек в коротком тёмном пальто и с дипломатом в руках. Одновременно с этим в кадре появилась группа людей. Для всех это были люди, но Бейбарсов понял, что это упыри. И не просто упыри, а упыри, вышедшие на охоту. Человек открыл дверь и сел в автомобиль. Тут один из шести упырей побежал к жертве, которая не успела захлопнуть дверь и, схватив за шиворот, вытащил человека из авто и бросил на асфальт. Человек пнул упыря в колено так сильно, что оно выгнулось в другую сторону, быстро поднялся с асфальта и, отпихнув загораживающего дверь покалеченного упыря, нырнул в салон, но тут же вылез из него, держа в руках пистолет. К этому времени уже все упыри окружили машину. Человек выстрелил два раза в грудь того, кому выбил колено, потом от его выстрелов упали ещё двое кровопийц, превращаясь в лужи прямо на глазах. Один упырь спрятался за машиной. Человек прицелился в четвёртого упыря, но тут из-под машины высунулись руки и, схватив жертву за лодыжки, повалили на асфальт и затащили под малолитражку. Два оставшихся упыря зашли за автомобиль и, судя по всему, присели. Не было видно, что происходит по ту сторону машины, но меньше чем через минуту оттуда рысью выбежали три упыря, неся на плечах не шевелящегося хозяина малолитражки.
Дежурный остановил показ.
- Что ты скажешь? – спросил Тайнов.
- Ничего, - ответил Глеб.
- Понятно. Пошли, - и следователь вывел мага на улицу.
- Ну? – Тайнов повторил свой вопрос в сокращённой форме.
- Это упыри. Нежить. Что-то среднее между мертвецом и вампиром. Я раньше в этом городе их не видел.
- Что делать?
- Искать гнездо. Кажется, разоряют свежине могилы? – спросил Бейбарсов. Тайнов кивнул. – Посмотри, не пропадали в последнее время бездомные, старики и дети. Упыри предпочитают охотиться стаями на слабых. То, что здесь было – это нонсенс. Видимо, им не хватает более лёгкой добычи. И это очень плохо.
- Уточни: почему это плохо?
- Потому что если им не хватает свежих трупов, бездомных, неосторожных детей и стариков, значит их очень много. И такие наглые нападения на людей будет учащаться.
- А что делать с теми лужами, что остались от нападающих? Отправить их на экспертизу?
- А смысл? – приподнял бровь Глеб.

Вернувшись в морг, чтобы провести вскрытие жертвы ДТП, Бейбарсов был неприятно удивлён, еще в комнате для персонала почувствовав запах упыря.
«Кормовая база этих тварей стала разнообразна: кладбища, живые люди, а теперь и морг инспектируют»
Скинув куртку и заправив волосы за уши, Бейбарсов достал из-за голенища нож и осторожно прокрался туда, где запах упыря была сильнее – в комнату с морозильными установками. Глеб осторожно отворил дверь и увидел, что одна из камер открыта и в ней никого нет.
«Уже утащили труп?»
Послышался звук открываемой холодильной камеры.
Войдя в комнату, Бейбарсов увидел стоящую к нему спиной человеческую фигуру: голый посиневший труп мужчины со следами клыков по всей поверхности тела.
«Так это и есть тот, кого Чудик счёл покусанным собаками. Это не собаки были…»
Между тем упырь вытащил из морозильной камеры тело молодой девушки, выпрыгнувшей из окна из-за неразделённой любви, и зашипел, широко открыв рот. Его шипение перешло в вой.
«Клыки прорезаются… Очнулся с непонятной жаждой. Осмотрелся вокруг и вспомнил, что человек на 80% состоит из жидкости. Схватил первое попавшееся тело и от запаха крови новая сущность начала быстро отращивать орудие для добычи пропитания. Зубки режутся – надо что-то погрызть»
Бейбарсов продолжал тихо приближаться к упырю. Но даже если бы он отбивал чечётку, упырь не заметил бы его – так велика была первая жажда обращённого. Кровосос с нежностью любовника взял девичью руку и немного не смело поднёс ко рту. Широко разинув пасть упырь приготовился вонзить клыки в тонкое запястье.
- Эй! – окликнул нежить Бейбарсов и похлопал его по ледяному плечу.
- А?.. – обернулся упырь.
Маг схватил кровососа за жидкие волосы левой рукой, приподнял над полом и правой рукой вогнал нож в его сердце. Упырь захрипел, задёргался как червяк на крючке и замер. Никакого ускоренного разложения не было – после убийства тело кровососа принимает такой вид, который должен быть у него, не стань он упырём. Если человек стал упырем лет четыреста назад, то перед глазами навеки успокоившего кровососа окажется лужица слизи или горсть праха; если лет пятьдесят назад, то скелет. Тот, чьё сердце пронзил Бейбарсов остался тем, кем был – двухдневным трупом. И это было хорошо, потому что Бейбарсову не хотелось объяснять заведующему, куда делся этот труп в то время, когда рядом с камерами был только он. Другое дело органы – их после вскрытия у трупов никто не пересчитывает…
Глеб засунул искусанного упырями человека в его холодильник, потом позаботился о теле девушке и принялся за труп, который был вынужден оставить из-за звонка Тайнова.
- Я же сказал, что скоро вернусь, - обратился Глеб к лежащему на столе трупу с разбитой головой. – Я всегда сдерживаю свои слова.

Зачем? Ладно, если я не вижу смысла, это не значит, что его нет.

О, на меня снизошла милость небес и мне разрешено сделать то, что другим и сниться не может!

А кто сказал, что демонстративные люди не могут быть лапушками? Они бывают разными, лишь бы произвести впечатление на людей.

Это всегда так: если ты маленький, тебе прощают твоё поведение, но при этом ты сам не имеешь право поучать.
Если взрослый, то позволяют вякать, но за ошибки приходится дорого платить. Куда не кинь всюду клин.  Это как в книге Чуковского "С 3 до 5". Гость спрашивает у хозяйского ребёнка:
- Тебе сколько лет?
- А зачем вы хотите знать мой возраст? - интересуется малыш. - Что бы потом сказать, что я уже взрослый и должен вести себя хорошо?
Можно было вообще не указывать возраст. На самом деле я поняла, что ты занижаешь свой возраст когда соотнесла дату твоей регистрации на форуме и заявленный возраст. Получилось, что ты появился здесь в 9 лет. Ты бы просто в 9 лет тут на долго не заддержался, тем более не сделал такого количества сообщенийений.

Вот такой я странный зверёк!

Мне жаль твою девушку, если ты и в реале подвергаешь людей таким проверкам.

***
Свидание Бейбарсов назначил на семь часов. Это было первое официальное свидание Алисы с Глебом. Нервничая, Элис из-за шторы выглядывала в уже кутающийся в серые осенние сумерки двор. Но мотоцикла Бейбарсова Алиса не видела.
«Может, он решил лететь и приземлился на крыше, ведь по такой грязи не возможно проехать так, чтобы тебя потом пустили в ресторан, - думала Буйнова, нервно покусывая бордовые ногти. - И потом, если он на мотоцикле, то как мы поедем: он на своём транспорте, а я на своём?».
Во дворе остановилась красная иномарка. Передняя пассажирская дверь открылась и из автомобиля вышел одетый в длинное кожаное пальто Глеб Бейбарсов. Он посмотрел вверх и, как показалось Алисе, через плотный тюль с такого расстояния смог заглянуть ей в глаза.
«Ладно, - подумала женщина, слетая по ступенькам подъезда вниз, - не буду портить свидание – не буду спрашивать кто согласился и почему стать твоим шофёром».
Подойдя к входной двери, Алиса отдышалась и, приняв свой обычный невозмутимый вид, чинно вышла на крыльцо. Она подошла к Бейбарсову и поприветствовала его:
- Добрый вечер.
- Здравствуй, - ответил Бейбарсов и, взял её руку, поднёс к губам и пристально, как у него уже вошло в привычку, глядя ей в глаза, поцеловал тыльную сторону ладони. Не выпуская её руки, он открыл заднюю дверь и помог Алисе сесть, потом сам сел рядом с ней и приказал водителю:
- В «Ниццу».
«Ницца» - это был небольшой уютный ресторанчик с французской кухней, где Алиса праздновала в компании Глеба, Колесова, Сергея и Васьки свой прошлый день рождения, а для Глеба Бейбарсова это был ещё и тридцать седьмой день знакомства с Алисой. Подарок Бейбарсова пополнил коллекцию вееров Алисы: Ирбис подарил ей небольшой трёхсотлетний венецианский веер из чёрных кружев. Как сказал Глеб, вручая подарок, веер был с секретом. Секрет он показал, когда провожал молодую женщину домой: оказывается это прекрасный элемент дамского туалета, легко лишаясь кружевной маскировки, становился тринадцатью тонкими кинжалами, скрепленными вместе с одного конца.
Выйдя из автомобиля у ресторана, Бейбарсов милостиво сказал водителю «Можешь ехать домой» и повёл Алису в «Ниццу». Оставив верхнюю одежду в гардеробе, они оценивающе посмотрели друг на друга. Глеб был в чёрном костюме и алой шёлковой рубашкой, в узких начищенных до блеска туфлях с волосами, зачёсанными назад, которые после стрижки в армии не желали отрастать ниже лопаток. Алиса выбрала для этой встречи платье винного цвета без рукавов с вырезом-лодочкой и черные лаковые туфли на высоких каблуках. Свои роскошные волосы она собрала в тугой низкий узел на затылке, оставив несколько вьющихся прядей у лба. Затянувшееся молчание, в ходе которого оба мага пытались запечатлеть в своей памяти образ друг друга, словно перед долгим расставанием, прервал метрдотель:
- Господин Бейбарсов, рад видеть вас с вашей спутницей в нашем ресторане. Я провожу вас за ваш столик. Прошу…
Посадив молодых людей за столик, стоящий в углу залы, откуда можно было наблюдать за всем помещением, метрдотель положил перед каждым меню и удалился на время, достаточное для выбора блюд.
- Ты сегодня подозрительно молчаливая, - заметил Бейбарсов. – Обычно мне многократно приходится просить тебя помолчать.
- Меня немножко пугает официальность нашей встречи, - призналась Алиса. – К тому же это не моя территория – обычно мы виделись или у меня или у Сергея.
- Это, - Глеб обвёл взглядом залу, - и не моя территория. Это нейтральная территория.
Алиса не признавала нейтральных территорий, считая, что раз это место выбрал Глеб, то, стало быть, он застолбил эту территорию.
- Знаешь, - сказал Глеб, когда принёсший закуски официант удалился, - я недавно вспоминал всё наше совместное времяпрепровождение, и оказывается, не смотря на то, что несколько раз ночевал у тебя дома, не видел как ты спишь.
- В этом только твоя вина.
- Разве? – не поверил маг.
- Да - ты не умеешь уговаривать.
- Неужели? Я считаю, что я отлично умею уговаривать и убеждать.
- Пока я только видела как ты пытаешься принудить и заставить, - она лукаво посмотрела парню в глаза и вернулась к теме сна. - Хватит того, что я видела как ты спишь.
- И как я сплю?
Алиса уткнулась взглядом в тарелку, выковыривая из салата креветки, и размышляя над тем, как бы помягче сказать тёмному магу, что во сне он мечется и стонет со стиснутыми зубами, словно легион ночных кошмаров рвёт его на куски.
- У тебя высокий самоконтроль, - издалека начала Буйнова, – очень высокий. Но не во сне…
Бейбарсов кивнул, давая этим понять, что ждёт подробностей её наблюдений.
- Мне всегда понятно, что тебе сниться… - с запинкой сказала Алиса и запоздало поняла, что лучше было бы её уйти от правдивого ответа. – Как дела на работе? – попыталась она перевести разговор на другую тему.
- На какой именно? – поинтересовался Глеб, взяв на заметку ранее ему не известные особенности своего сна.
- На твоей любимой работе, - пояснила свой вопрос Буйнова, зная, что работа в ночном клубе последнее время у него стояла под вопросом: чем больше Бейбарсов сближался с Алисой и её друзьями, тем невыносимее для него было общество других людей.
- Неплохо. Сегодня один из трупов очнулся, почувствовав себя упырём, и попытался полакомиться соседкой по морозилке.
Он замолчал, дожидаясь пока официант расставит на столе основные блюда.
Вдохнув запах «индейки по-рыцарски» на своей тарелке, Буйнова посмотрела на «камбалу в суфле из сыра» на тарелке Глеба и содрогнулась, брезгливо сморщив при этом нос.
- Всегда удивлялся, почему ты не любишь рыбу, - сказал Бейбарсов, отправив в рот кусочек суфле. - Как врач говорю: она очень полезна, а, если тебя волнует моральный аспект, то как некромаг утверждаю, что её вполне можно считать бездушным существом, вроде растения, и рыбная ловля по сути не является убийством.
- Во-первых, даже у растения есть душа: вспомни о дриадах, а во-вторых, мой знак Зодиака Рыбы – я же не могу есть себе подобных. Это каннибализм!
Бейбарсов внимательно посмотрел на Алису, выискивая в её лице признаки того, что это объяснение шутка, но не найдя их сделал вывод:
- Женская логика.
- Нет, - пожала она почти голыми плечами, которые от света, пропускаемого бордовым абажуром стоящей на столике лампы, были не белоснежными как обычно, а неприлично розовыми и дразнящими, - просто не нравится запах рыбы. А что с тем упырем из морга?
- Он больше не упырь.
Алиса оторвалась от индейки и, посмотрев на каменное лицо мага, поняла, что стало с упырём.
- Давай поговорим о чём-нибудь приятном, - улыбнулся подруге Глеб. - Например, о нас.
- «Нас» пока нет. Я ещё думаю.
- Уже почти три месяца думаешь. Восемьдесят шесть дней думаешь...
- Ну, я начала об этом думать лишь пару дней назад – когда ты расстался со своей девушкой Таней. А ты что хотел, - не дала Глебу что-то возразить женщина, - парень, у которого есть подружка для меня не мужчина.
Бейбарсов резко положил вилку на край тарелки и свёл брови на переносице, намереваясь сказать Алисе что-то резкое, но от этого необдуманного поступка его отвлёк запах с кухни.
Алиса, уже приготовившаяся отразить нападение тираничного обожателя, тоже обернулась на дверь, откуда выходили официанты с подносами.
- Как называется это французское блюдо с таким запахом? – как бы ни у кого поинтересовалась Элис, осторожно втягивая носом воздух. – Мне надо знать, чтобы по незнанию не заказывать его.
- Пойду узнаю, - сказал Глеб и, положив салфетку рядом с тарелкой, направился в сторону кухни.
- Извините, - остановил мага выходящий из кухни официант, - это служебное помещение. Вам сюда нельзя.
- Я знаю, - отмахнулся от официанта маг и проскользнул мимо него на кухню.
В кухне на незваного посетителя каждый из поваров, мойщиков и стоящих в ожидании блюд официантов поднял голову, но больше ни как не отреагировал. Неприятным запахом тянуло с улицы, на которую выводила открытая дверь кухни. Глеб прошёл через всю кухню к ней и, выглянув на крыльцо, не заметил ничего кроме контейнеров для мусора и слабоосвещённой служебной стоянки. Запах стал сильнее. Кто его источал Бейбарсов смог определить ещё в зале, но вот источника запаха он не видел. Подойдя к первому автомобилю, Глеб услышал такой звук, словно по земле тащили мешок с мукой. Обойдя ещё две машины, маг увидел полные женские ноги в коричневых сабо, которые, лёжа на асфальте, выглядывали из-за угла ресторана. Звук трения ткани об асфальт повторился и ноги, до этого выглядевшие из-за угла от колен, теперь были видны только от лодыжек, при этом одно сабо соскочило с ноги. Ирбис, осторожно ступая, заглянул за угол. Пред его глазами предстала картина, которая была бы забавной, не будь она трагичной: маленький щуплый упырь, лет семнадцати на вид, тащил за шиворот по асфальту необъятных размеров, судя по всему оглушённую, мойщицу посуды, которая попалась кровососу, когда пошла выносить мусор. Упырёныш пыхтел и отдувался, но с настойчивостью часовой стрелки продолжал свой путь.
- А ты не лопнешь? – поинтересовался Бейбарсов у кровососа, кивком показывая на полнокровную женщину.
Упырь остановился и, отпустив ворот белого халата мойщицы, зашипел, показывая не слишком длинные клыки. Маг, взмахнув рукой, отшвырнул упыря на дорожку на  несколько метров от жертвы. В два прыжка Бейбарсов оказался около него и, не дав подняться, поставил ногу ему на грудь.
- Вас слишком много в моём городе. У вас здесь какая-нибудь конференция? – поинтересовался маг у извивающегося под его ногой кровососа.
Упырь только шипел. Глеб смог разглядеть сквозь клыки, что у кровососа отрезан язык, и это было ещё при его человеческой жизни.
«Маленький богохульник, - подумал Бейбарсов, определив возраст упыря лет в пятьсот. – Что с тебя убого в таком случае спрашивать?»
- Беги, -  сказал Бейбарсов упырю и убрал ногу.
Упырь вскочил и, бросив взгляд полный сожаления на пышное тело женщины всё ещё лежащей на асфальте, бросился бежать. Заклинание Всёаш-двао настигло его, когда он уже готов был перемахнуть через полуголые осенние кусты. Упырь стек на землю сорока пятью литрами прозрачной воды.
Пошатываясь от затраченной на это заклинание, обращающее воду в соответствии с законом сохранении массы неодушевлённые предметы, в том числе и нежить, энергии, Глеб подошёл к мойщице посуды и, определив, что её жизнь не в опасности, вернулся в кухню. Идя обратно в зал, Бейбарсов мимоходом шепнул одному поварёнку: «Выйди на улицу», пробудив в том сильное желание подышать вечерним воздухом. Входя в залу, где он оставил Алису, маг услышал со служебной стоянки крик: «Петровне плохо!», и это значило, что женщину уже нашли и сейчас для неё вызовут скорую помощь.
Алиса со спокойным и расслабленным видом сидела с уже пустой тарелкой. То, что она изнывала от любопытства и нетерпения всё время пока Бейбарсов отсутствовал, выдавала только салфетка на столе, скрученная в тугой жгут.
- И что это так пахло? – спросила садящегося за стол мага ещё не встречавшаяся с упырём и поэтому не сумевшая идентифицировать вонь кровососа Буйнова.
- Не беспокойся, это не конде из персиков, который мы заказали на десерт, - улыбаясь, будто ничего не случилось и его не качает от нехватки силы, ответил Бейбарсов. - А вот и его несут.
***
Стоя на дорожке, отгороженной от окон рядом расположенных домов молодыми берёзками, одевшимися в соответствии с сезонной модой в жёлтые тона, Бейбарсов наблюдал за домом, в котором, казалось, ни кто не обитает. Примечательный только своей неприспособленностью к проживанию в нём людей, старый одноэтажный деревянный дом с выбитыми окнами очень заинтересовал Ирбиса, потому что в его облезлых стенах перед рассветом скрылись двадцать восемь упырей. И хотя упыри шли налегке, Бейбарсов знал, что увеличение в последнее время количества пропавших людей напрямую зависело от увеличения количества упырей в городе, хотя ещё пару недель ни одного кровососа, Глеб готов был поручиться за это головой, в городе не было. Как сказал Князев: «Просто сезонная миграция какая-то».
Уже собираясь уходить со своего наблюдательного пункта, Глеб почувствовал колебания воздуха за спиной от чьего-то присутствия, но обернуться не успел – холодный металл коснулся его шеи сбоку.
«Острый, - отметил про себя маг. – Судя по тому, что тот, кто эту железку держит, стоит не вплотную ко мне, это меч».
- Кто ты есть? – раздался за спиной маг голос с акцентом.
- Ничего что я к тебе стою спиной? – спросил Бейбарсов. – Это не очень вежливо, но обстоятельства вынуждают.
- Не шевелиться! – приказал незнакомец, прижимавший холодное оружие к шее Глеба. – Твоё имя?
- Меня зовут Глеб,- как можно спокойнее ответил Бейбарсов, соображая как ему уйти из-под меча, не лишившись при этом какой-либо части тела.
- Почему ты здесь стоять?
- А почему ты здесь находишься?
- Я охотиться.
- Я тоже собираюсь поохотиться.
- Ты не смочь! – в голосе послышалось презрение.
- А ты сможешь?
- Да, я их знать.
У Глеба появились подозрения, кто это мог быть и, решив их проверить, Бейбарсов сжал кулак левой руки так сильно, что ногти до крови продавили кожу. Незнакомец сзади шумно задышал.
- Завязавший кровосос, - ухмыльнулся маг.
Меч отстранился от шеи Глеба, но тут же сильные руки схватили мага сзади за плечи и, развернув на сто восемьдесят градусов, швырнули лицом на жёлтые листья. Ирбис быстро перевернулся на спину, но подняться не успел: меч опять прижимался к его шее, но теперь Бейбарсов мог увидеть незнакомца. Это был довольно крупный азиат с выбритыми висками в чёрном кожаном длинном плаще и с самурайским мечом в руке.
- Я – человек! – дрожа от гнева, сказал незнакомец.
- Человек, а имя у тебя есть?
- Мой имя Томо Гавк, - немного успокоившись ответил азиат и, отведя от Бейбарсова острое лезвие, отошёл на четыре шага. 
- Я выхожу на охоту сегодня ночью, - сказал Ирбис.
- Ты не смочь один!
- А с чего ты решил, что я буду один?
- Завтра, - возразил Томо.
- Одна ночь – смерть минимум пяти человек.
- Я не буду сегодня охотиться, - сказал Томо, словно мага это волновало. Бейбарсов, будучи одиночкой по жизни, не умел играть в команде, а с друзьями Элис он ладил, потому что он считал этих людей всего лишь своими дополнительными руками.
Ирбис прыжком поднялся с земли и сказал Томо Гавку:
- Тогда завтра тебе уже не на кого будет охотиться.
- Ты не смочь! – повторил азиат уже без прежнего презрения.
Бейбарсов кровожадно улыбнулся Томо и начал стряхивать с себя золотые берёзовые листья. Он понял, что не является добычей этого мстителя тем, кто некогда был для него большой семьёй, поэтому без опасения повернулся спиной к нему и пошёл к мотоциклу.
- Подожди, - остановил Ирбиса Томо Гавк. - Я приду.
***
- Мы выходим в сумерках. Днём приходить бесполезно – кровососы хорошо прячутся и нам придётся разобрать весь дом и перерыть всю землю вокруг. Поджечь дом тоже не получиться – дом стоит в жилом районе и кто-нибудь обязательно вызовет пожарников – мало того, что огонь погасят, так ещё обгорелые взбешённые твари нападут на пожарную команду и толпу зевак, что соберётся на пожар.
- Знаю я этот жилой район, - хмыкнул Колесов, развалившись на диване. – Провожал одну мамзель там до дома. Не хотел бы я в таком районе жить. Представьте себе: алая Луна в сизых облаках; туман как боа висит над рекой, а под утро расползается по району; собаки воют как стая волков; какие-то страшные вопли: то ли кто-то в оборотня превращается, то ли оборотни кого-то заживо едят; ночные мотыльки размером с летучую мышь об стекло – шмяк-шмяк-шмяк… Просто ночь в Трансильвании!
- В доме около полусотни тварей, - продолжал Бейбарсов, - но это только один дом. В городе есть гнездо ещё одного клана. Ещё один клан скрывается в пригороде. Выходим в восемь, – отдал последнее распоряжение Бейбарсов. - Ты с нами не идёшь! – обратился он к Элис, заметив в её глазах хищный огонёк.
- Щаз-з-з, побежала оставаться здесь! Бегу и тапочки теряю! – окутавшись слабым красным сиянием агрессивности, который видел только Ирбис, Алиса упёрла руки в бёдра, словно воплощение многострадальной русской женщины с картины неизвестного художника называющейся «Пришла беда в дом? Гони её в шею!».
- Это очень опасно - ты остаёшься! – нахмурив брови произнёс Глеб.
- Вася-а-а! – Алиса призвала на помощь беспристрастного судью.
- Если их столько, сколько ты говоришь, то лишний пистолет не помешает, - спокойно произнёс Тайнов, проверяя оружие. – А за Элис не беспокойся, - посмотрел Василий на Ирбиса. – Если что, мы за неё отомстим.
- Шутка чёрного юмора, - пояснил Глебу Миха.
Мужчины начали готовить огнестрельное оружие для ночной бойни. Бейбарсов отказался от пистолета, вооружившись только своим ножом, на который наложил заклинание Целиус смертикус попадаум, повышающее шансы попасть им в цель, и сразу убить противника.
- Упыря можно убить только поразив в сердце или голову, - поучал Бейбарсов свою команду. - При раненных конечностях или других не смертельных травмах они практически не потеряют свою боеспособность.

Встретившись в назначенное время на дорожке, где судьба свела Бейбарсова и Томо Гавка, команда Глеба получила последнее распоряжение.
- На работу как на праздник? – спросил Глеб Элис, разглядывая её одежду. Его раздражение вызвал поясом с большой круглой металлической пряжкой, украшенной стразами с острыми гранями и бусы на шее, причём каждая бусина была размером с грецкий орех. Остальные составляющие её гардероба чёрного цвета, на фоне которого казалось, что кожа Алисы светится голубоватым светом, его не волновали. На плечах, поверх свитера у Алисы была надета кобура с пистолетом. Из-под рукавов выглядывали наручные кожаные ножны.
- Это точно не работа, - возразил Князев. – Нам не заплатят. Так что сейчас мы будем делать то, что называют «альтруистическим суицидом». Поэтому пока самолёт не взлетел, можете покинуть салон.
- Не знаю как ты, - произнёс Тайнов, снимая пистолет с предохранителя, - а я на этом самолёте лечу уже несколько лет и, думаю, что посадка моя будет только аварийная. – Держи, - он протянул Ирбису кобуру с пистолетом и три обоймы. – Пригодиться.

Войдя в дом с оружием наготове и осветив фонарями расписанные краской из баллончиков выгоревшие обои, люди и маги разошлись по комнатам, но не найдя ни чего подозрительного, собрались в одной комнате, где на полу чётко обозначился квадрат крышки люка, ведущего в подвал.
- Закрыто, - констатировал Князев, подёргав кольцо. – Будем искать другой вход или это взломаем?
- Другого входа нет, а это открывать слишком шумно, - ответил Глеб, осмотревший весь дом ещё днём.
- Значит, надо сделать новый вход,- сказала Буйнова и, наступив на ту половицу, по которой только что прошёлся Тайнов, весивший почти в два раза больше неё, провалилась под пол и плюхнулась в открытый гроб, где как на блюде, словно разделанный на порционные куски молочный поросёнок, лежал расчленённый труп. Рядом стояли ещё два подобных гроба. Упыри, в отличие от гламурных вампиров, которые питаются только живой кровью, доводя свою жертву до ужаса или до экстаза – в зависимости от предпочтений кровососа, чтобы букет гормонов был в крови насыщеннее, не брезгуют той кровью, что остаётся после вскрытия у только что похороненных трупов. Упыри делят тело на куски и обсасывают куски полностью. Этот гроб находится на длинном, грубо сколоченном столе, вокруг которого стояло (Пипа Дурнева, имея в роду по папиной линии вампиров, не спроста утверждала, что когда ешь стоя, больше влезет) около тридцати пяти с различной степенью поврежденностью временем тел упырей. На стенах висели лампы-керосинки. Немой сцены не получилось, потому что упыри чуяли как «свежая кровь» ходит над их головами, и разом подались вперёд, к центру стола, где находилась Буйнова, шумно вдохнули её запах и сглотнули слюну. Это напомнило психиатру Буйновой её первый визит в мужское отделение закрытого типа, где находились преступники, решением суда признанные невменяемыми.
- Прошу прощенья, что прервала трапезу, - поднимаясь из гроба и скользя на частях тела, сказала Алиса. – Надеюсь, что аппетит не испортила? – спросила она выбравшись из гроба, уступая посадочную полосу для Бейбарсова, который прыгнул вслед за Алисой на останки покойника, пренебрегая уважением к почившему с миром. – А ты не хотел меня брать! – с укором в голосе обратилась она к магу и выстрелами в лоб свалила на пол двух упырей, которые растеклись лужами слизи на грязном паласе, застилающим пол подвала.
Спрыгнув в образовавшийся разрыв в круге кровососов, Алиса начала стрелять в упырей с пола, отвлекая их внимание от дыры в потолке, тем самым позволяя спуститься в подвал остальным людям.
Ирбис, всё ещё стоя на расчленённом упырьем ужине, молниеносно схватил ближайшего упыря за длинные волосы, нагнул его голову и вонзил нож в затылок, а другому кровососу, протянувшему к нему руки, снёс подбитым металлом носком тяжёлого ботинка пол черепа. Потом Бейбарсов перемахнув через головы живых кровососов, оказался на полу рядом с Элис.
Упыри уставились на незваных гостей готовые разорвать наглецов и пропустили тот момент, когда трое мужчин в камуфляже, обвешанные оружием, профессионально и быстро спустились через дыру на стол. Князев, не любивший тишину, выпустил по верх голов упырей предупредительную очередь из АК, как бы предлагая тварям убить самих  себя самостоятельно, но кровососы не внемли ему. Мало того, два высоких широкоплечих упыря в чёрных куртках с надписью на груди «охрана», увидев вооружённых людей, достали из-за пазух пистолеты, но не успели выстрелить, став первыми поражёнными мишенями Тайнова. Одного Князев добился: стало шумно - среди упырей началась паника. Метясь разрываемые желаниями наброситься на людей и бежать, спасая свою шкуру, упыри сбили со стен несколько керосинок и огонь начал лизать обшитые плесневыми досками стены.
Расстреляв одну обойму, Элис прислонилась спиной к стене, чтобы вставить новую, но, как и подозревала, ей это не удалось: пистолет был выбит костлявой рукой упыря, которого тут же уложил Миха. Искать на полу пистолет было делом не безопасным, и Буйновой пришлось воспользоваться ножами. Одного ножа она лишилась сразу - он умчался от неё в глазнице моложавой упырихи с вьющимися мелким бесом иссиня-чёрными волосами. Вторым ножом она смогла уничтожить четверых, но он сломался, застряв в кости верхней челюсти высокого одетого в яркий спортивный костюм упыря, которого Элис ткнула ножом снизу в подбородок.
Потеряв ориентацию в комнате, наполненной воплями, грохотом пуль, запахом разлагающихся тел, пороха, горящих стен и своим сожалением о не взятом ещё одном пистолете («Я не потащу такую тяжесть – ещё один пистолет. Уверенна, что рядом с четырьмя сильными вооружёнными мужчинами мне хватит и одного, - вспомнила Алиса своё нытьё. – Ну не дура ли я? Дура!») Буйнова растерялась, чем и не замедлил воспользоваться один кровосос. Сбив Элис с зади на пол, огромный толстый упырь перевернул её к себе лицом, чтобы впиться ей в горло, и Алису обдало холодным вонючим воздухом, выходившим из прогнивших лёгких кровососа при движении его разбухшего тела. Разинув пасть, тварь приблизила свою голову к шее молодой женщины. Алиса уперлась одной ладонью ему в грудь, а другой в скользких холодный лоб и пыталась отодвинуть от себя упыря. Нижняя часть её тела была придавлена жаждущей крови тушей и Элис не могла с себя спихнуть эту тварь. Кричать и звать на помощь было рискованно: во-первых, без дела шатающихся спасителей в этом помещении не было – у каждого из мужчин был свой фронт, и отвлечь их внимание своим воплем значило не только не спастись, но и лишить друга жизни; во-вторых, на вопль могли обратить внимание другие кровососы, и увидев толстяка, желающего пообедать в одиночку, они поспешили бы за своей долей и Алиса точно распрощалась бы с жизнью, потому что с одним упырем был шанс справиться, а с десятком… Даже среагируй на это Миха, Сергей, Василий и Глеб сразу и одновременно, то через несколько секунд спасать им было не кого – её бы растерзали в мгновение ока.
Руки уже начали дрожать не выдерживая напряжения, и откуда-то из памяти всплыл почти прозрачный образ Бейбарсова, отчитывающего её за то что она, владея магией, забывает в повседневной жизни использовать заклинания, продолжая вести себя как лопухоид. Сразу за этим в памяти всплыло заклинание Сэ-киир-баашка, которое действовало не хуже гильотины, быстро и аккуратно отрезая голову противнику.
- Сэкир-башка! – выкрикнула Алиса, он напряжения, нехватки времени и незнания того, что замена долгой гласной на краткую чревата непредсказуемыми последствиями. Голова твари взорвалась, обдав Буйнову дождём крови, мозга и костей, тело сразу же начало распухать, кожа быстро сползать с мышц и Элис, с сильным желанием освободить желудок, спихнула разлагающиеся останки упыря.
Поднявшись на четвереньки на грязном протёртом паласе, при этом уговаривая кофе с пирожным остаться в желудке, – вставать в полный рост она не стала, чтобы не попасть под шальную пулю – Буйнова осмотрела помещение. Не смотря на то, что пол был покрыт тёмными, масляно поблескивающими в свете уже во всю пылающих стен пятнами  – всё, что оставалось от древних упырей, и несколькими полуразложившимися трупами более молодых кровососов, количество ещё не уничтоженных тварей было, как показалось Элис, такое же как и в начале бойни. Присмотревшись через дым к этому помещению, Алиса заметила, что ещё три кровососа вбежали в комнату через сорванную с петель дверь: весь подвал был разделён перегородками на ряд комнат. Можно было подумать, что дом раньше был двухэтажным, а потом словно заключив сделку с тёмной силой, ушёл первым этажом под землю для того, чтобы различная нежить находила здесь приют. 
«Сколько же их ещё осталось?», - с ужасом подумала Буйнова и обезглавила одного упыря, замахнувшегося обломком трубы на Князева. В этот раз она упустила только одну долгую гласную, поэтому взорвалась не голова, а шея. 
Пока Василий и Миха, спина к спине отстреливались от кровососов, Князев сражался один, оставив незащищённой спину, к которой подбирался кровосос с внешностью человека лет сорока, в руках которого была трость с набалдашником в виде тяжёлого костяного шара. Думая, что его манёвры никто не видит, этот упырь поднял трость, намереваясь шаром пробить голову Сергею, но, сделав предпоследний шаг к жертве, он наступил не на пол, а на огромные бусины, которые бросила ему под ноги Элис, разорвав своё ожерелье. Хаотично замахав руками в попытке сохранить равновесие, кровосос с грохотом упал на спину. На это обратил внимание Тайнов и, выпустив в сердце упыря три пули, оставил его растекаться по бусинам буро-зелёной слизью.
В это самое время Бейбарсов был загнан в угол пятью упырями. Нож сразу против пяти был мало полезен – разве что сделать себе харакири, дабы избежать участи быть съеденным заживо. Поменять в пистолете расстрелянную обойму на новую он не успел бы. Лихорадочно вспоминая заклинания некромагов, которое было бы эффективно и не слишком истощило магическую силу, Ирбис увидел, как его противники одновременно поглотились полом и оказались по шею вмурованы в деревянные доски Алисой, которая применила то же заклинание, что и, сбегая от его объятий, у него в квартире. Сделав движение ладонью вниз с уровня лба до пояса, Бейбарсов раздавил головы всем пятерым.
Не дожидаясь новых противников, Бейбарсов нашёл взглядом всё ещё стоящую на четвереньках подругу, кивнул в знак благодарности и под кашель задыхающихся от дыма товарищей вышел в центр комнаты. Не понимая, что делает Ирбис, Миха, слегка отодвинувшись от Тайнова, прикрыл парня, отстреливая тех упырей, что кинулись к магу. Бейбарсов вытянул обе руки перед собой с повернутыми вверх ладонями и вдохнул воздух открытым ртом. Сразу же огонь, лижущий стены и пол, начал собираться на стене, перед которой стоя маг, покидая остальные почерневшие стены. Собираясь в одном месте, пламя словно уплотнялось, и теперь оно приняло вид огненного шара размером с баскетбольный мяч. Бейбарсов сделал манящее движение ладонью и шар плавно поплыл по воздуху к нему в руки, при этом ещё сильнее уменьшаясь. Когда шар достиг левой ладони мага, то уже был размером с теннисный мяч. Глеб накрыл огненный шар правой ладонью и, держа его двумя руками, поднёс к солнечному сплетению и шар исчез - как показалось Алисе, огненный шар проник в тело Бейбарсова, не причинив ему ни малейшего вреда.
Поняв, что угроза быть зажаренным заживо миновала, но осталась угроза быть сожранным заживо, Алиса показала следователю на дверь. На мгновенье задумавшись, Василий кивнул ей и Ирбису, давая понять, что бы они оставались в комнате, сам с Михой и Сергеем начал с трудом продвигаться к дверному проёму, чтобы помешать проникнуть в комнату, где менее получаса назад упыри готовилась спокойно отужинать, появляющимся откуда-то новым тварям.
«Интересно, сколько у них осталось ещё патронов?» - сам себя спросил Бейбарсов и, описав перед собой ножом полукруг, перерезал попытавшемуся напасть на него высокому, некогда хорошо сложенному упырю горло, а когда тот, широко разведя локти, схватился за расходящиеся края раны, из которой медленно текла тухлая кровь, сделав точный выпад, проткнул его сердце,.
Элис, вытащив из бриджей пояс и держась за кожаный конец, снесла пряжкой лицо упырихе, укушенной лет в шестьдесят. Судя по такому эффекту от пряжки, Бейбарсов понял, что на ремень было наложено тёмное заклятье и что этому он не учил её.
Больше к Элис и Ирбису близко никто не подходил. Их окружило восемнадцать упырей, и постепенно они сужали круг. Ярость оттого, что добыча на них напала, что она так близка, но её не взять, застилала остатки сознания некогда людей. Один кровосос в побитом молью коротком пиджаке не удержался и, высоко прыгнув, хотел обрушиться на пару магов. Алиса, не ожидая такого резкого перемещения упыря, испугалась и вскрикнула – кровосос, уже опускаясь на неё, разлетелся багряным туманом по всей комнате.
- Это какое заклинание? – спросил Бейбарсов – он, воспользовавшись передышкой, уже вставил новую обойму в пистолет, и теперь пытался восстановить дыхание после короткого, но жаркого боя.
- Это не зак-клинание, - ответила, дрожащая Алиса. – Это только эмоции.
По тому, как Алиса дрожала и жалась к нему спиной, Бейбарсов понял, что её магические способности полностью парализовал это испуг и теперь она была беззащитна: пряжка без наложенного заклятия была бесполезна, пистолет валялся где-то на полу, ножей не было и в помине.
- Их слишком много! Попытайтесь выбраться! – крикнул Тайнов.
Те упыри, что окружали Ирбиса и Алису пришли в движение: они пошли вокруг них, словно водя хоровод, бормоча: «Добыча! Добыча!».
Алиса ещё сильнее занервничала, оглядываясь на оскалившиеся рожи.
«Скорее всего, Томо Гавку будет на кого поохотиться здесь, но вот удачной ли будет его охота – я уже не узнаю. Если, конечно, он не в двух минутах пути от этого места»
Ирбис не понимал, для чего этот хоровод, пока один из упырей, дождавшись того, что Алиса устанет крутить головой и перестанет внимательно вглядываться в каждого кровососа, пытаясь предвидеть их действия, бросился к ней с боку и заранее отломанной ножкой стула пробил насквозь её бок. Выдернуть кусок дерева из женщины упырь не успел, потому что Ирбис, развернувшись, метнул этому упырю в сердце свой нож. Зная, что теперь упыри потеряют всякое терпение и набросятся на них, точными выстрелами в сердце Глеб превратил в кучки останков трёх рядом стоящих упырей и, схватив Элис за плечо, выскочил в образовавшееся в кольце тварей свободное место. Он повернулся спиной к черной обгорелой стене, переводя пистолет с одного упыря на другого
Поняв, что добыча не так ослабла, как хотелось бы, упыри подождали бы ещё, но в помещение, еле сдерживаемые стрелками, рвались другие упыри. Желание не делиться добычей, пересилило инстинкт самосохранения и вот ещё один камикадзе бросился на Алису, чья кровоточащая рана лишала нежить остатков разума. Он был убит пулей в голову.
Бейбарсов просчитал, что на всех упырей, даже при очень меткой стрельбе, у него не хватит патронов. Поэтому он приложил ладонь к солнечному сплетению и на ладонь выскочил сгусток пламени, что маг поглотил. Бейбарсов послал огненный шар вперёд и под воздействием заклинания Инквизиторус Игнатеос огонь разделился на тринадцать частей, размером с лесной орех, которые заскользили по воздуху к упырям. Нежить пыталась убежать, но огонь настиг их и, вспыхнув факелом, каждый упырь осыпался на пол кучкой пепла. К запахам пороха, разлагающегося мяса и дыма от сгоревших стен добавилась гарь от испепелённой плоти, которая осела на языке горечью.
Когда опасность исчезла, Глеб посмотрел на Алису: она стояла, побелевшая от боли, с куском дерева в теле, не вынимая его, чтобы не истечь кровью. Видя, что через дверь, где расстреливали последние обоймы Князев, Колесов и Тайнов путь не возможен, Бейбарсов нагнулся и приподнял грязный палас. Так и есть – люк в подземный ход! Откинув крышку, Ирбис спросил у Буйновой:
- Сможешь спуститься?
- Я всё смогу, - ворчливо ответила Элис – было видно, что она смогла себя взять в руки и старалась не обращать, на сколько это возможно, внимания на боль.
Они прыгнули в люк и упали на не ровный земляной пол, усеянный костями. Это была вырытая пещера, с тремя дырами коридоров – Бейбарсов был уверен, что они вели к кладбищам, поэтому и создавалось впечатление, что похитители трупов «как сквозь землю провалились». В воздухе стояла непередаваемая вонь.
- Фу-у, ну и запах! Кто протух? – спросила дрожащим голосом Элис, опершись на плечо Глеба. - Твоё счастье, Котик, что я плохо вижу в темноте, а то я бы увидела сейчас кучу человеческих костей, на которых сижу, и громко заорала: ты бы оглох, а потом нас придавило обрушившимся от крика земляным потолком, - с вызовом заявила она, заталкивая страх и отчаяние подальше.
- Тихо, - недовольно сквозь зубы произнёс Бейбарсов.
- Я ещё не кричу, я говорю очень тихо. Когда я кричу – стёкла дрожат.
- Тут нет стекла.
- Ну-у хва-а-атит придираться к словам, – проныла она. – Мне и так плохо и страшно. А почему нельзя кричать?
- Упыри пьют кровь, а куда они девают тела?
- Я вижу, что мы, скорее всего, на них и находимся.
- А я вижу, на них следы мелких зубов…
- Крысы?..
- …и по запаху чувствую, что здесь полно хмырей.
- Ой, а там кто-то есть, - пискнула Элис, указывая Глебу рукой в сторону одного из ходов, откуда доносились шорохи и где светились маленькие злобные светлячки, за которым парень наблюдал с поднятым пистолетом с того момента, как приземлился на кучу костей.
Из темноты вышла толпа мелких мерзких человекообразных существ.
- Это хмыри? – спросила Алиса, из нежити в своей жизни видевшая только кикимор и теперь ещё упырей, а о хмырях знавшая лишь по рассказам и рисункам Глеба. Получив утвердительный ответ в виде кивка головой, она задала новый вопрос: - А что, хмыри всегда идут в комплекте с упырями?
- Это редкий вариант некоего симбиоза. Как у акулы и рыбы-прилипалы. Упыри скидывают сюда трупы, а когда те достаточно разложатся, обгладываются хмырями.
- Бейбарсов, с тобой сказка становится былью! Только вот страшная сказка.
- Если ты скажешь «да» на моё предложение я сделаю былью прекрасную сказку, – отступая к стене от толпы хмырей  сказал Глеб.
- С-скоро они подохлюка и мы поедюка, – плотоядно глядя на пару магов, один из которых истекал кровью, шипели хмыри.
- Так значит все эти кошмары только для того, чтобы я сказала «да»!? – прекратила отступление она и встала к Глебу лицом, уперев руки в бока и чуть пошатываясь
- Если бы сказала «да» и стала принадлежать мне, то я бы тебя сюда просто не пустил.
Алиса по своему обыкновению в ответ на подобные слова Бейбарсова фыркнула, что подразумевало под собой фразу «Ну-ну! Поживём – увидим».
- Не останавливайся, - прошептал Глеб и потащил её дальше от голодной толпы медленно наступающей нежити. – Они пока меня боятся, но если остановимся, решат что я уже без сил и попробуют напасть.
- Тогда надо бежать. Сейчас кровососы придут. Выходов полно, – уже с нотками истерики, вытирая с лица липкий пот, прошептала она.
- Например, через кишечник этой падали? – с нехорошим смешком спросил Бейбарсов.
- С-с-свеж-жука, но ничего, полеж-жука неделюка и будет вкус-с-снюка! – отозвались теснящие их хмыри.
- У меня внутреннее кровотечение… - простонала она и только твёрдая рука Глеба, держащая её за плечо не давала ей бессильно сесть на пол. Во второй руке он держал направленный в сторону нежити пистолет.
- Я знаю… Не надо никуда уходить. Надо подождать.
- Сейчас по-моему самый подходящий момент, Котик… - начала она.
- Подходящий для чего? – приподнял он бровь.
- Перед смертью я хочу тебе сказать, что ещё бы немного, и я сдалась бы тебе… Я уже не понимаю что говорю… Знаешь, я считаю тебя идеальным мужчиной: ты сильный, заботливый, красивый, надёжный, - уже шептала она оседая на пол. - И, наверное, самое главное, молчаливый…
- Это самое важное во мне? – удивился Ирбис, прислушиваясь к звукам, доносящимся с верху, из логова упырей, которые по времени должны были прорваться в помещение, где был спуск в подземные ходы к кладбищам и, учуяв кровь Алисы, начать их искать.
«Это она про меня? Заботливый?!»
- Для меня – да... Сына жалко… его отцу же отдадут… - всё больше и больше путались её мысли. – А куда пошли зверюшки? – спросила она, из-под дрожащих век смотря на расходящихся по тоннелям хмырей, которые вместо того, что бы смотреть под ноги пялились в потолок.
- А ты не слышишь? На верху идёт жаркий бой, так что упырям не до нас, – радостно произнёс Глеб.
- Я уже ничего не слышу, - закатывая глаза, ответила она.

Отредактировано Лоло (2010-02-27 16:52:33)

У меня в кармане две зажигалки...©

Если она ещё не твоя девушка, то она гордиться тобой в качестве кого?

Нет, я более странная!!! И день ото дня всё страньше и страньше...

Я, пока ты не отредактируешь уже выставленнный текст, посты с фиком делать не буду, ладно?

Отредактировано Лоло (2010-02-28 00:43:44)

Хамишь, парниша!?

Так, доктор Александрович, вы применили ко мне недопустимое обращение, а именно "зараза" (ваш пост от 28.02.10 08:05:35). Впредь прошу ко мне так не обращаться, а самое страшное ругательтсво в отношении меня с вашей стороны может быть "лапочка". 

1. не я сломала твой комп
2. не я испортила тебе настроение
Хотела тебе для поднятия настроения (если тебе действительно нравится и это не стёб над бедной доверчивой девушкой) выставить ещё кусочек текста, но потом решила, что это, получается, я тебе ещё работы дам. И решила подождать.